Буэнос Айрес сверху – огромная электронная плата, коричневатые
квадратики, прямоугольнички… Самолет приземлился в аэропорту «Министро
Пистаррини». Перед этим – 9 часов ожидания в Шереметьево (не закрывались
дверцы багажного отсека), потом 19 часов лета, через экватор, с
приземлением на острове Сал близ Африки… В порту – пять часов ожидания,
пока откроют дверцы багажного отделения самолета Росфлота. Их откроют
только через сутки.
Нас, делегацию из России и Белоруссии, поначалу поместили в квартиру в центре города – без душа и с комарами. В столице проживает треть населения, свыше 12 млн человек. Это относительно зажиточная, образованная часть общества, один только крупнейший в мире на конец тысячелетия университет со 160 тысячами студентов, из разных стран мира, включая развитые. В сравнении с беднотой и неграмотностью, скажем, жителей Патагонии, которые приезжают в столицу, как на другую планету.
Впрочем, это «сити», центр Буэнос-Айреса, а по окраинам на многие километры тянутся ветхие лачуги, составленные из бракованных строительных блоков, а порой из картона. Одному аргентинскому троцкисту, который приехал в Пермь, я показал черные деревянные дома в центре города. Он сказал: «Это дворцы!»
Что-то в аргентинцах… от цыган. Нередко можно видеть, как из окна вполне приличного дома современных серий высыпают мусор на стоящий внизу автомобиль… Тем не менее, аргентинцы считают себя очень высокомерными людьми. У них даже есть анекдот: погиб аргентинец, обычная смерть – бросился с высоты своего величия.
В стране есть всё: нефть, уголь, цинк, другие металлы… Есть танк собственной разработки… Огромный университет… Есть мирового значения курорт – Мар дель Плата (разумеется, с русскими матерными словами на туалетах). Между прочим, в стране нет конфликтов на национальной почве.
В начале ХХ века страну наводнили переселенцы из Европы и России: англичане, немцы, итальянцы, испанцы, украинцы, евреи, русские… Государственный язык - испанский, тем не менее, каждая диаспора хранит свой собственный язык. И даже проживает обособленно, скажем, в столице есть итальянские кварталы. Испанцы посмеиваются на евреями, которых называют русо. Англичане посмеиваются над испанцами, украинцы над англичанами – но в 2002-м, когда под задницу пнули пятерым президентам, они шли вместе, дружной сплоченной семьей.
Хотя… некая национальная иерархия всё же существует: первые – испанцы, затем итальянцы, затем англичане, и в конце – русские, украинцы и русо. Выйти украинцу за испанку – престижно.
В Аргентине идет то же процесс, что и во всем мире – буржуа становятся госчиновниками, собственность как владение соединяется с собственностью как управлением. В Италии – Берлускони, во Франции – Ширак, в Аргентине депутаты парламента – крупные землевладельцы.
Чтобы противостоять первой семерке стран, Аргентина входит в ряд экономических объединений, напр., МЕРКОСУР. Штаты, однако, навязывают всему континенту проект АЛКА, подобный европейскому Маастрихтско-Амстердамскому договору, только единая валюта – доллар, и все «преференции», как говаривал покойный Гайдарка – у США.
Штаты навязывают, но прежние правительства стран Латинской Америки не всесильны – у «латиносов» богатейший опыт держать провашингтонские власти в напряженном состоянии.
Маленький пример. Если в России публикация данных об инфляции вызывает, ну, легкое колыхание, не больше, то в Аргентине… Инфляция вычисляется по специальной программе на компьютере. Данные компьютера тут же публикуются в прессе. Согласно этих данных осуществляется индексация зарплат. Не дай бог не проиндексировать, это вам не Россия.
И вот однажды уровень инфляции оказался достаточно высок. Как показали данные компьютера. В лабораторию к программисту тут же нагрянула полиция. Ученого заперли в его кабинете и держали там до тех пор, пока он не исправил программу. Чтобы она высчитала заниженный уровень инфляции…
Латинская Америка неоднородна: после Пиночета США утвердились в Чили. У них особый договор. С Мексикой – тоже. Прочие страны стараются держаться подальше…
Население Латинской Америки превышает население Евросоюза раза в полтора. Так что лозунг: «Вместе с Китаем шапками закидаем» - актуален, как и антиамериканские настроения. Тем не менее, обнаружилось, что население Латинской Америки легко воспринимает мифы, распространяемые российско-североамериканской прессой, как факт. В частности, миф о том, что трудящиеся РФ поддерживают Путина. Или о том, что в РФ начался рост промышленности.
Левые свято верят – и левые этому способствуют – что население Чечни просто жаждало отделиться от России. После обработки левой прессой и рабочие стали сочувствовать чеченским боевикам, эти бескорыстным, добрым, беззащитным бородачам…
Когда я в разговоре с активистом МСТ Панчо сказал, что «Бритиш петролеум», которой нужен выход к Каспию, финансировала чеченских боевиков, поставляла им инструкторов, что за убитого русского платили 100 долл., на убитого русского военного – двести, за офицера – триста, что боевики похищают русских и требуют за них выкуп, и вообще не Россия начала войну, это чеченские боевики-ваххабиты вторглись в Дагестан… Панчо сказал, что не верит. Но верит буржуазной прессе!
____________
В 2001-м СМИ пытались представить кризис в Аргентине как следствие огромного внешнего долга в 135 млрд. долл. Однако это далеко от истины. Общий внешний долг всех латиноамериканских стран еще в 1970 году составлял 400 млрд. долл., что составляло половину общего ВВП. Этот долг во все времена служил орудием давления на правительства стран Латинской Америки, но никогда не приводил к кризисам. Тем более, в сравнении с рекордным госдолгом США на 1-е февраля 2013 г. в 16,4 трлн. долл., который обещает к 2020 году вырасти до 77% ВВП…
Во-вторых, согласно исследованиям аналитиков Международного банка, чем меньше курс национальной валюты по отношению к доллару (имеются в виду изменения курса), тем меньше потребление страной нефти. Таким образом, девальвация песо ведет вовсе не к возможности выплаты долга, а к еще больше стагнации производства. С другой стороны, обнищание населения снижает спрос, следовательно, пропорционально снижается объем выпускаемой продукции широкого потребления, а за ней – продукции всей промышленности.
В-третьих, развитые страны столько крови высосали из Латинской Америки, что она уже многократно расплатилась со всеми внешними долгами. Так, в 1965 г. ВВП Аргентины вырос на 12,5%, а реализация продукции дочерних предприятий США в Аргентине – на 66%, и т.д.
Наконец, уж если говорить о существовании «внешнего долга», необходима его переоценка – поскольку сам доллар обеспечен золото-валютными резервами США лишь на 4%.
Происходившее в Аргентине с точностью воспроизводило период дефолта в России. Падение курса рубля не означало ничего иного, как льготную распродажу контрольных пакетов госпредприятий зарубежным компаниям в духе третьего этапа приватизации по Чубайсу и, соответственно, падение жизненного уровня рядовых граждан. Точно так же речь шла о денационализации предприятий и отраслей Аргентины в пользу США. Необходимость для США новых внешних вливаний в экономику диктуется не только экспансионистскими устремлениями, но и конкуренцией доллара с евро.
Наконец, рост цен на нефть не мог не вызвать реакции Вашингтона. И эта реакция носит стандартную форму. Например, в виду угрозы голосования 6 сентября 1930 г. Конгресса Аргентины за национализацию нефти президент Иполито Иригойнен был свергнут в результате военного переворота под руководством генерала Хосе Феликса Урибуру. Реакция населения – обратна, в 1943-м Рамона Кастильо свергли из-за того, что он пытался разрешить разработку месторождений нефти североамериканским компаниям. Кстати, и уход Перона тоже в немалой степени был обусловлен его «добрыми отношениями» с «Калифорния-ойл-компани» (Эдуардо Галеано, «Вскрытые вены Латинской Америки», М. «Прогресс, 1986).
В целом и внешняя, и внутренняя политика Аргентины к моменту кризиса находилась в зависимости от Вашингтона. Еще Хуан Мануэль де Росас с его протекционистским таможенным законом 1835 г., запрещавшим импорт товаров широкого потребления, по закону 1857 года до сих пор является преступником, предавшим родину, как и национальный герой (!) Хосе Артигас, проводивший политику национальной индустриализации – хотя его изображение, по традиции, касающейся всех правителей страны, на аргентинских монетах…
Политика ГАТТ, ВТО и других торговых организаций, служащая интересам развитых стран (в первую голову США) в ущерб прочим странам, привела к проникновению дешевых товаров с менее развитые страны и к вымиранию огромных социальных слоев местных производителей. Так, с 1995 г. структура экспорта-импорта Аргентины перешла критическую точку: страна, как и ряд других стран Латинской Америки, перестала быть аграрно-сырьевым придатком северного континента. В структуре экспорта стала преобладать продукция более высокотехнологичного производства. Этому способствовал предшествующий рост средней продолжительности обучения. Но беспрецедентный рост импорта превысил рост экспорта. В 1997 г. у Аргентины – отрицательное внешнеторговое сальдо (И. Н. Устинов, «Мировая торговля», МГИМО, МИД РФ, М., «Экономика», 2000). С этого момента осталось лишь считать дни до кризиса. Тем не менее, и правительство Аргентины, и местные компании продолжали за незначительные взятки открывать таможенные границы перед компаниями США, которые являются основным инвестором в Латинской Америке (75% всех капиталовложений).
В те, да и в последующие дни в левых организациях Аргентины шли ожесточенные споры – стрижено или брито. Лично я сильно сомневался, что именно в Аргентине движение способно достичь какого-то позитивного результата. Ведь Штаты могут просто купить участников движения. «Зачем им покупать пороховую бочку?!» - хвастливо возражали мне аргентинские троцкисты.
Покупка производилась и самими властями. Так, правительство Аргентины отдало фонд помощи безработным в руки Международного Союза Трудящихся (МСТ) и маоистов. Руководства этих организаций платили только тем безработным, которые приходили на акции протеста…
Сомневаться, конечно, я сомневался, но высказал предположение, что противостояние США и Европы может помешать США, и янки выпустят движение в Аргентине из под контроля («Аргентина: что впереди», «Рабочий вестник», №45, 2002). Как оказалось, несколько ошибся…
___________
Дальше действовали по отработанной схеме: облегчили доступ иностранного капитала, приватизировали предприятия, отпустили (либерализовали) цены. По странному стечение обстоятельств иностранный капитал, которому облегчили доступ, оказался почти весь принадлежавшим кампаниям США. Через короткое время получили результат, регулярно наблюдающийся в эксперименте: банкротство предприятий и банков, скачок цен, понижение зарплаты, массовые увольнения. Банки перестали выдавать накопленные суммы в полном объеме, а лишь до 1000 песо. У дверей тех банков, что еще сохранились, выстроились очереди в четыре квартала. Мера, без сомнения справедливая и связана с тем – естественно! – что существует внешний долг. Ну, заняло правительство до получки… Как и в любой стране, где отрабатывалась схема либерализации экономики по рекомендациям МВФ, занятые деньги бесследно испарились. Будто и не появлялись.
Полную приватизацию предприятий, привязку песо к доллару, облегчение доступа иностранного капитала, поддержку США в Ираке, Боснии, Гаити (В.П. Андронова, «500 дней Дел ла Руа», «Латинская Америка», №9, 2001), короче, «вхождение в мировую цивилизацию» осуществил президент Карлос Менем. Надо было слышать, как на самодеятельном концерте на Майской площади оперные певцы выпевали примерно следующее: «Президент Менем хочет, чтобы Аргентина вошла в цивилизованное мировое сообщество. Но ему возражают, что Аргентина уже в мировом сообществе. Из 36 миллионов населения 30 живут по «мировым стандартам». Как, спрашивает президент, неужели 30 миллионов? Нет, 30 человек.» Любопытно, почему у российских оперных певцов хватает способностей лишь на церковные песнопения. Зато, как утверждает В. П. Андронова в цитированной статье в «ЛА», «Менем избавил страну от гиперинфляции…» Ну, надо же!
Как только стало известно, что Аргентина не в состоянии выплатить занятые 135 млрд. долл., США начали требовать долг обратно. Поскольку в связи с обвальной приватизацией собираемость налогов упала до 50%, правительство Дел ла Руа наложило арест на счета банковских вкладчиков. Разумеется, пострадало мирное население, ибо незадолго до ареста крупные собственники вывезли из банков за пределы страны – естественно, в традиционные оффшорные зоны – свыше 100 млрд долл. Более того, они продолжали вывозить капитал и после ареста, в аэропорты прибывали десятки грузовиков с долларами. Как в Чили!
Уже в декабре 1999 г. безработица достигла 14,5%, а общий долг 170 млрд. долл. Дел ла Руа занял еще 40 млрд. Итого 210 млрд. Непостижимым образом за два года долг уменьшился на 75 млрд. долл. Это невозможно, следовательно, означает фиктивность долговых обязательств вообще.
До обвальной приватизации Аргентина представляла собой отнюдь не аграрную, а развитую по современным меркам страну. Помимо традиционного экспорта мяса и пшеницы, страна экспортировала и высокие технологии, имела развитое на местной основе производство поршневых самолетов, атомных станций на собственном топливе. Замкнутый урановый цикл! Аргентина выиграла тендер на строительство атомной станции в Австралии – у России, у США... Отлажено производство собственных моделей танков, средств ПВО. Местные инженеры проектировали запуск спутника (проект «Кондор-2»), однако США усмотрели в этом угрозу создания баллистической ядерной ракеты, и «Кондор» не взлетел.
В результате заботы МВФ военный авиационный завод «Area material Cordova» был куплен компанией США «Локхид Мартин» и закрыт. Североамериканцами же куплен ряд железорудных шахт и закрыт, несколько тысяч рабочих уволено. Закрыт металлургический завод «Somisa» в Сан-Николасе, несколько тысяч рабочих уволено. То же самое происходило с нефтяными скважинами, угольными шахтами, железнодорожными депо, химическими заводами и пр. Если до «реформ» на железной дороге работало 120 тыс. рабочих, то за месяцы осталось лишь 16 тыс. Всего в течение месяца на единственном в стране железнодорожном заводе было уволено 120 из 300 рабочих. Повсюду шпалы и рельсы в плачевном состоянии, все ожидали, когда поезда встанут. Закрытие ожидали и предприятия, разрабатывающие цинк, медь, бериллий, марганец. Обоснование не отличается новизной: «нерентабельность».
Дел ла Руа умудрился отдать в руки иностранных фирм даже традиционное местное производство – мясохладобойни, то, с чего начиналась промышленность страны.
Еще держались на плаву заводы Крайслера, Рено, Форда, Фольксвагена. Однако в декабре 2000-го страна пережила перестройку и дефолт одновременно. Курс песо, ранее усилиями МВФ привязанный к доллару, понизился до 1,4 песо за доллар официально, на черном рынке – 2 песо за доллар. Таким образом, упали и относительно высокие (4 доллара в час) доходы тех, кто трудится на автомобильных предприятиях. Рабочие требовали либо выдавать им зарплату в долларах, либо заморозить цены. Однако правительство не рискнуло посягнуть на прибыли хозяев предприятий, теперь уже иностранных.
Зарплата учителей упала до 300-400 песо в месяц, железнодорожников – 600-800, медсестер – 200-300 песо в месяц. Что до североамериканских «аналитиков», то в журнале «The Economist» (янв., №12, 2002) они не нашли ничего лучшего, чем обвинить в привязке песо к доллару самих аргентинцев.
В декабре 2001-го величина безработицы была зафиксирована на уровне 15% экономически активного населения. Но уже в середине января тот же «The Economist» (№5-11, 2002) сообщил о 18%. К концу января уровень достиг 20%, а к 10 февраля – 25%. Сами аргентинцы утверждали, что реально в стране свыше 30% безработных. 14,5 млн. человек – за чертой бедности.
Люди выживали за счет случайных заработков, «челночного бизнеса», займов у друзей. Детям выдавали еду в школе. Многие ученики посещали школу только из-за этого. Муниципалитеты также выдавали голодающим безработным немного еды, но далеко не всем. Остальные грабили или воровали. Что воровали? Не только продукты питания и не только из магазинов, но и проволоку, кабель – до боли знакомая картина. К армии безработных присовокупили пенсионеров – им просто перестали выплачивать пенсию.
За год Аргентину потрясли три всеобщие забастовки. Министр финансов Ремес Леников запросил «вливания свежего капитала», т.е. увеличения долга еще на 25 млрд долл. Его поддержал премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар. Премьер призвал Аргентину согласиться с новым планом МВФ – принять кредит в 40 млрд долл.
Если в России процесс задержки зарплаты и пенсий был растянут во времени и в пространстве, то в Аргентине все произошло по всей стране в одночасье. В конце концов, как пишет искренне желтая «Независимая газета», 13 декабря «глубинку страны, а затем Буэнос-Айрес охватила волна насилия» (№7(2561) от 21.1.2002), будто насилие к властям не относится. На самом деле – не 13-го, а 12-го. Протестующие строили баррикады, вырывали куски мостовой. Полиция применяла газы, арестовала свыше 4500 человек. 19 декабря свыше полумиллиона человек в Буэнос-Айресе вышли на улицы, гремя пустыми кастрюлями. 20 декабря правительство Де ла Руа было сметено.
В стране существует жандармерия, основной задачей которой является охрана государственных границ. Существует армия, дислоцированная в казармах, окруженных каменными заборами с колючей проволокой наверху. Днем армейские зоны гордо и воинственно обороняют охранники с винчестерами. Однако в результате свержения военной хунты роль армии в обществе резко упала. К тому же в армейских подразделениях, как и в жандармерии, достаточно велика «пролетарская прослойка», заработок колебался в районе 400 песо в месяц. Поэтому по ночам партийные активисты спокойно раскрашивали каменные заборы вокруг армейских подразделений своими лозунгами.
Помимо армии и жандармерии существует местная полиция и федеральная. Именно федеральная полиция и приняла участие в декабрьских событиях. 29 декабря, после того, как толпа прорвала заграждения и ринулась к президентскому дворцу на Майской площади, полицейские открыли огонь. Убито 27 человек. 30 декабря штурмовали здание Национального Конгресса. Еще шестеро погибло в результате уличных столкновений.
Де ла Руа обещал «не нарушать базовых принципов модели Менема», но «усилить справедливость» и начать борьбу с коррупцией, возникшей в ходе приватизации. Однако закончил тем, с чего начал: через пять дней после того, как он стал президентом, протестующие рабочие по примеру горняков Украины, шахтеров и машиностроителей России перекрыли один из главных мостов. Вмешалась федеральная полиция. Убито пять человек, в том числе женщины.
За неделю сменилось пять президентов, к власти пришел Эдуардо Дуальде, представитель отвергнутой Хустисиалистской партии, однако ситуация продолжала ухудшаться. Стал очевидным старый российский опыт: замена одного царя на другого ничего не меняет. Митингующие скандируют в адрес Дуальде: «Ихо де путо!» (сын педераста), они поют эти слова, ритмично повторяя «путо-путо-путо» и пританцовывая в ритм, это уже хит сезона.
Карлос Менем, президентствовавший до Де ла Руа, оказался причастен к контрабанде оружия в Эквадор и Хорватию в 1991-1995 гг. Заведено дело на директора Национального агентства пенсионного здравоохранения В. Алдерете и руководителя Центрального банка П. Поу (см. статью Андроновой в «ЛА»). Менему, а также идеологу монетаризма и МВФ в целом Доминго Кавалло было запрещено выезжать из страны. Именно Кавалло довел долг страны с 65 млрд долл. до 170.
Перонистская Хустисиалистская партия, членом которой состоит Менем, оказалась, таким образом, дискредитированной. Низовые структуры партии и ранее зачастую выступали против руководства, ныне анархия достигла апогея. Отношение населения к перонистской партии – как в России к КПСС в 1991 г. Хорошо запомнились события в дни избрания Дуальде, когда левые партии выступили против, но правительство натравило на них перонистов с дубинками. Дискредитирован и «оппозиционный» «Альянс за труд, справедливость и образование», поскольку Де ла Руа избран от Альянса.
Основу Альянса составляли Гражданский радикальный союз (ГРС), фактически первая партия Аргентины, выразитель интересов крупной буржуазии, а также Фронт солидарной страны (ФРЕПАСО), руководимый Карлосом Альваресом. Управляемый из Вашингтона, ГРС не был в состоянии вести политическую борьбу в одиночку. Что до ФРЕПАСО, его представители называли себя «истинными перонистами», поэтому эта организация тоже дискредитирована.
Сошли на нет все правые партии. Предпринимались судорожные попытки заполнить правую оппозиционную нишу. Возник CTI – Аргентинский трудовой центр. Его лидер Виктор Дехенаро, связанный с ФРЕПАСО, желал «капитализма с человеческим лицом» и не хотел «политизировать социальные проблемы». Из осколков ГРС и ФРЕПАСО социал-демократического направления, деятелей культуры и искусства возникла очередная партия ARI – «Четвертая аргентинская республика равенства». Главный поборник равенства Элиса Каррио мечтал ликвидировать наиболее заметные язвы системы и построить «честный капитализм». Еще одна тусовка – «Действие во имя республики».
Их не слушали. Они не могли, как де Голль, подавить движение лозунгом «Да здравствует республика!» Этот лозунг направлен со стороны рядовых граждан против властей. Население в курсе, что ВСЕ правые партии – проамериканские, дышат одним воздухом. Общий лозунг дня: «Уходите ВСЕ!»
(Невозможно удержаться от ремарки: лидер КПРФ Зюганов так часто говорит о справедливости, что ему следовало бы переименовать КПРФ в партию справедливости… Что-то знакомое в этих наивных названиях партий, что-то напоминает… И вы знаете – Партия справедливости была-таки учреждена в России!)
Госчиновникам стало невозможно появляться в людных местах, в баре, ресторане, в парке – им начинали аплодировать и кричать: «Воры! Убийцы!» 10 февраля министр иностранных дел Аргентины Рукауф, будучи в Мадриде, попытался вылететь в Буэнос-Айрес. Пассажиры не хотели лететь вместе с ним и принялись аплодировать. Охрана все же протолкнула Рукауфа в самолет. Пассажирам приказали сидеть в креслах, на протяжении всего полета горела надпись: «Застегнуть пристяжные ремни!» Однако пассажиры нашли выход и бряцали застежками ремней от Мадрида и до Буэнос-Айреса, имитируя гром кастрюль.
Примечательно, что в многотысячных демонстрациях принимал участие средний класс: его представителей было легко отличить по обязательным пиджакам и галстукам, даже в 30-градусную жару.
По всей стране, в каждом крупном городе ежедневно проходили забастовки, перекрытия магистралей, митинги с громом пустых кастрюль, барабанным боем и выступлениями с мегафоном. Численность митингов - от 100-300 участников в микрорайонах до 5-7 тыс. в районах Буэнос-Айреса и до 30-70 тыс. на центральной Майской площади. Организовывали их – и это характерная черта – вовсе не партийные функционеры, а рядовые граждане. Из митингов возникли организационные – по месту жительства – структуры, так называемые ассамблеи.
Не только в России, но и в Аргентине не любят партии. В России до избирательной реформы партийные функционеры, поняв, что по партийным спискам в Думу попасть затруднительно, избирались от всевозможных наспех созданных «блоков», фондов и пр. Еще в 1989 г. в Куйбышеве состоялся 40-тысячный митинг. Один из выступавших начал речь следующими словами: «Я представитель первой в стране оппозиционной партии Демократический Союз!» Не было даже секундного замешательства: акустическая волна возмущенных граждан смела оратора с трибуны. То есть, «не успели избавиться от одного захребетника, как через его голову уже лезет другой».
В Аргентине свистом удаляли от мегафона не только представителей правых партий, но и правого направления журналистов. Более того, «партофобия» распространялась и на некоторые левые партии. На одной из крупных ассамблей в конце января сего года организаторы не допустили к мегафону функционера троцкистской организации «Партидо Обреро» (Партия трудящихся). Тем не менее, левые партии также организовывали ассамблеи, а также совместные с «независимыми» ассамблеями митинги на Майской площади, столь же многочисленные. Но все же факт самоорганизации населения крайне любопытен и напоминает Советы в 1905 г. в России. Разница заключается в том, что местные проблемы отходили на второй план, уступая место общеполитическим (в виду внешнего врага). Однако характерный лозунг некоторых ассамблей: «Даешь Советы!»
Лозунги ассамблей возникли стихийно, без какого-либо «привнесения в сознание» со стороны партий: 1) отказ от выплаты долга, 2) направить деньги на восстановление промышленности, 3) национализация предприятий, 4) отказ от займов.
В спектре левых партий четыре занимали главенствующее положение. Это Международный Союз Трудящихся (МСТ), созданный в 1987 г. Науэлем Морено. Организация без труда потеснила Компартию Аргентины (КПА). Секрет успеха был прост: «… в построении единого фронта как против буржуазии, так и против бюрократов, чиновников, администрации. Наш новый профсоюз независим от правительства и партий…» («Croсodiles in the streets», Fryer, 1987). Что-то близкое к позиции неформальных марксистских рабочих групп времен перестройки…
Тем более, что после исчезновения КПСС исчезли и коммерческие структуры КПА.
Численность аргентинского отделения МТС на тот момент – свыше 2500 человек. По сравнению с 1997 г. организация увеличилась почти впятеро. Следом – троцкистская «Партидо обреро», по численности примерно такая же. Затем – значительно уступающая в численности компартия и еще более мелкая маоистская. Если в ЦК МСТ входили лидеры профсоюзов железнодорожников, врачей, учителей, в работе ЦК участвовали лидеры гигантских студенческих профсоюзов (с численностью 160 тыс. студентов), то маоистская партия (ССС) «опекает» Союз безработных.
Союз безработных крайне неоднороден. Он состоит как из «вновь прибывших», так и маргинализованных («люмпенизированных») слоев, из тех, кто уже давно потерял работу. Именно последние находятся под влиянием маоистов. Активисты ССС охраняют митинги и шествия Союза безработных в оранжевых комбинезонах и с металлическими дубинками.
Лозунг маоистской ССС тех дней: «Коалиционное правительство» (т.е. совместно с представителями предпринимателей, банкиров и пр.). Лозунг Партидо Обреро: «Вся власть Конституционному собранию» (Учредительному? Б.И.). Компартии: «Власть рабочим и народу» (Ну, точно, тень Зюганова витает над Латинской Америкой… Буржуазия – тоже народ, не кибернетические же устройства.) МСТ: «Власть рабочим и ассамблеям». Практически все лозунги ассамблей МСТ сделал собственными партийными, в то же время его программу приняли крупнейшие ассамблеи, профсоюзы и даже Союз безработных.
Что касается компартии, отношение к ней в Аргентине трудно назвать положительным. Дело в том, что в свое время КПА активно поддерживала военную хунту. Это не столь шокирующий пример… Компартия Панамы поддерживала Норьегу, компартия Никарагуа – Сомосу. Вы будете смеяться, но в то время, когда школьники СССР с пионерскими галстуками пели песню «Пылает вся Куба…» в честь Фиделя Кастро, компартия Кубы ретиво выступала против Кастро и поддерживала США. Что, впрочем, не мешало лидерам компартий дружески встречаться с генсеком КПСС на Совещаниях компартий… Сам Кастро никогда не был коммунистом. Но он понимал, что необходимо ограничение иностранного капитала, национализация экономики и пр. – для того, чтобы экономика выжила в конкуренции с компаниями развитых стран.
Профсоюзы Аргентины – традиционно проперонистские, перонистской партией и созданы. Тогдашний руководитель официального профсоюза страны, Генеральной конфедерации Труда (CGT) Рудольфо Дайер – перонист. Тогдашний глава официальной оппозиции официальному профсоюзу Уго Можано – тоже перонист. Однако крушение Хустисиалистской партии привело к резкому полевению внутри профсоюзов. Начался их распад, вытеснение профсоюзной бюрократии. Митинги профсоюзов уже проходили без участия лидеров, точнее, лидеры присутствовали на митингах в качестве сторонних наблюдателей.
Очевидно, что развал промышленности привел к деклассированию, следовательно, к ослаблению рабочего движения. Основой для объединения рабочих служит отнюдь не партия или идеология, но индустриальная база. Если она разрушена, то вместо класса с едиными интересами возникает масса с одинаковыми интересами, вместо класса-для-себя – класс-в-себе. Однако население Аргентины крайне быстро освоило опыт Франции 1968 г., Польши 1970-х, России 2000 г. Ваш покорный слуга ознакомил горячих аргентинских парней с событиями на выборгском ЦБК, в Ясногорске – и к отъезду, к началу февраля рабочие уже захватили угольную шахту, металлургический завод, текстильную фабрику в Буэнос-Айресе, а также керамическую фабрику в Неукене, самостоятельно наладили выпуск и сбыт продукции. В течение года – еще 300 предприятий, в том числе больницу, типографию и др.
После декабрьских событий в Аргентине даже праволиберальные российские журналы и газеты, такие, например, как «Итоги» и «Moscow Times» заговорили об МВФ в негативных тонах, а событиям придали глобальное, точнее, «антиглобалистское» (в смысле «антиамериканское») значение. В то время средняя зарплата в нефтяной отрасли – свыше 18 тыс. р. в месяц, что в 2 – 6 раз превышало средние зарплаты по другим отраслям российской промышленности.
Хорошо известно, что доллар – это «нефтяная валюта». То есть, от перекоса промышленности в сторону сырьевого экспорта страдают высокотехнологичные производства, сферы здравоохранения, науки и т.п. Поэтому очевидна заинтересованность в вытеснении доллара, в замене резервной валюты на золото, евро, йену. Валютное обеспечение доллара (т.е. золотом, серебром, ценными бумагами, другими валютами), как указывалось, составляет всего 4 цента. К тому же лишь государственный внешний долг США составлял к тому моменту 3,4 трлн. долл., что в 20 с лишним раз превышало внешний долг России или Аргентины. Если же учесть внешний долг субъектов-штатов, внутреннюю задолженность и пр., сумма задолженности США составляет (по сей день) примерно 370 трлн. долл., что равно 10 ВВП всего земного шара. Поэтому, несмотря на явную левизну, движение аргентинских трудящихся поддерживали в России даже представители среднего класса, мелкие держатели акций и т.п.
Краткая справка. 25 мая 1810 г. генерал Хосе де Сан-Мартин возглавил армию патриотов, возникшую на волне восстания аргентинцев против испанских колонизаторов. 9 июля в провинции Тукуман Национальный Конгресс провозгласил независимость государства «Объединенные провинции Ла Платы». Это была антииспанская революция.
В 1946 г. к власти приходит Хуан Перон. Образована Хустисиалистская партия, принята новая Конституция, разрешены партии и профсоюзы. Почти через десять лет экономическая депрессия заставляет Перона эмигрировать.
Беспорядки на флоте в июне 1955 закончились свержением Перона. Это движение возглавили офицеры военно-морского флота и некоторые представители ВВС; к нему присоединились также некоторые армейские подразделения из внутренних частей страны, в частности в Кордове. Когда флот стал угрожать обстрелом Буэнос-Айреса, Перон покинул страну, и власть перешла в руки мятежников. Преемником Перона на посту президента стал генерал Эдуардо Лонарди, руководивший восстанием в Кордове. Однако уже в ноябре 1955 произошел переворот, в результате которого во главе страны оказался генерал Педро Эухенио Арамбуру. Правительство Арамбуру оставалось у власти до 1 мая 1958. В течение этого времени оно осуществляло программу свободного предпринимательства (внеся в нее некоторые изменения) и пыталось бороться с инфляцией преимущественно путем замораживания заработной платы.
Но рост забастовочного движения возвращает Перона в 1973 г. на президентское кресло. Он начинает «аргентинизацию экономики». Предпринят «целый ряд мер, направленных на защиту национальной экономики (ограничение иностранного капитала, национализация ряда отраслей экономики, развитие госсектора», что «при всей половинчатости имело прогрессивное значение. Были отменены репрессивные законодательства, объявлена амнистия политзаключенным, приняты меры для нормализации деятельности вузов.» («Страны и народы. Южная Америка», М., «Мысль», 1983). Это была антибританская революция.
Через два года после смерти Перона, в 1976 г., власть захватывает военная хунта.
Хунта свергла Марию Перон, и президентом стал высший армейский чин Хорхе Рафаэль Видела.
Хунта распускает Национальный Конгресс, приостанавливает деятельность партий, денационализирует предприятия и предоставляет льготы иностранному – североамериканскому – капиталу.
Активистов профсоюзов отлавливали, сажали в «Боинг», вкалывали им наркотик и выбрасывали в океан. Редкому профсоюзному активисту Аргентины тех лет сапоги полицейских не проходились по лицу. По сей день, скажем, студенты Аргентины приходят на профсоюзные собрания с дубинками.
В 1983 г. военная хунта приказала долго жить.
В марте 1981 Виделу на посту президента сменил генерал Роберто Эдуардо Виола, который в сентябре того же года был вынужден, в свою очередь, уступить место генералу Леопольдо Фортунато Гальтьери. Вскоре после прихода Гальтиери к власти начались массовые демонстрации протеста против роста цен, безработицы и нарушений прав человека.
13 декабря 1983 вступил в должность новый президент Рауль Альфонсин. По его приказу были немедленно арестованы Видела, Виола, Гальтьери и их соратники из военной хунты (два месяца спустя по обвинению в убийстве был арестован Биньоне); Национальный конгресс объявил закон об амнистии не имеющим силы. Всем старшим офицерам в армии было предложено подать в отставку. Чтобы излишне не обострять отношений с вооруженными силами, Альфонсин отдал распоряжение, чтобы преступления офицеров были рассмотрены военным судом.
Хотя ежегодно по Майской площади Буэнос Айреса перед зданием Национального Конгресса (позади которого в этом же здании – тюрьма) кругом проходят демонстранты, неся фотографии жертв хунты, североамериканский капитал прочно – казалось бы – закрепился в стране. С другой стороны, патерналистская политика Перона вернулась бумерангом – профсоюзное движение оказалось в затяжном кризисе. Полная аналогия с ВЦСПС – ФНПР!
Не просто нарушение свободы слова – журналиста, который писал об одном мафиози, хозяине, в частности, аэропорта «Министро Пистаррини», просто убили, без всякого расследования. Но хуже: полиция под видом борьбы с наркоманией начала отлавливать политически активных молодых парней и убивать. Тогда молодежь объединилась в подпольные организации, которые принялись убивать полицейских.
В 2001-м рядовые аргентинцы заговорили о третьей революции - антиамериканской.
США намеревались устроить внешнее управление долгом по аналогии с Египтом, Мексикой и др., т.е. поставить Аргентину на положение еще одного штата. А также в качестве оплаты разместить на юге страны ядерное оружие. Скажем заранее: это им не удалось.
«Примерно век назад дон Хосе Батле-и-Ордоньес, президент Уругвая, присутствовал на футбольном матче, - писал в те дни Эдуардо Галеано. - «Как прекрасно было бы видеть 22 зрителя и 10 тысяч игроков!» – заметил он. Может, он имел в виду массовую физкультуру, которую пытался развить в стране. А может, говорил о той демократии, которой ему хотелось. Прошло столетие, и на аргентинской стороне реки, разделяющей две страны, тысячи манифестантов вышли протестовать, одев футболки своей национальной сборной, как нежный жест собственной национальной принадлежности, своей счастливой ясности родины, и в этих аргентинских футболках они захватили улицы страны. Люди, уставшие быть зрителями собственного унижения, вышли на игровое поле. И будет непросто убрать их оттуда,» Галеано – уругвайский независимый писатель, выдающийся публицист. В день написания им этих строк упомянутый президент Аргентины Адольфо Родригес Саа также ушел в отставку.
Итак, в Аргентине на 13 дней сменилось четыре президента. Полная и частичная безработица достигла 30% активного населения, в провинции Буэнос Айрес, самом крупном рабочем районе страны – 50%. За полгода число нищих увеличилось на миллион. Ежедневно черту бедности переходили 9 тыс. чел.
Если в 1986 году доходы самых богатых граждан превышали доходы бедных в 23 раза, то к моменту прихода к власти нового президента, Эдуардо Дуальде – уже в 40 раз. В стране резко подскочило вверх число «иномарок» - хорошо известная России верная примета резкого расслоения общества по доходам. Шикарных автомобилей стало так много, что даже на Панамериканской магистрали регулярно возникали пробки.
Курс доллара вырос с 1 долл. до 3 долл. Налоги перестали платить. Демонстрации требовали отставки Верхсуда и всех членов парламента.
И… что? Что после Дуальде с его невнятной политикой усидеть на двух стульях, между демонстрациями и МВФ?
К власти в Аргентине пришел представитель перонистской хустисиалистской партии Киршнер, опять же «и нашим, и вашим». Т.е. представитель той же партии (Партии справедливости), против которой боролись ассамблеи.
В те дни я участвовал в движении, шел с демонстрантами, выступал перед ассамблеями и на собраниях левых, раздавал листовки, малевал надписи на стенах... Один из лидеров движения спросил, что я думаю, возьмут ли левые власть в Аргентине. Вместо ответа я рассказал анекдот о петухе, которых бежит за курицей и думает: «Догоню – вы..бу, не догоню – согреюсь…»
Дело в том, что ассамблеи – солянка сборная, в них участвует средний класс, интересы которого серьезно расходятся с интересами рабочих. Акцент на рабочее движение не был сделан ни левыми, ни ассамблеями. Эту солянку сборную Россия уже проходила – в период перестройки. Та же солянка сборная, только уже под бантиком антиглобализма, состоялась в бразильском Порту-Аллегри – и вновь бесплодно.
9 января 2000 г.администрация президентаЭквадора Хамиля Мауда объявила о намерении принять американский доллар в качестве официальной валюты для выхода из экономического кризиса. Это привело к многотысячным протестам эквадорских индейцев против коррупции и экономической политики президента. Явление удивительное, т.к. индейцы в Эквадоре – что-то вроде среднего класса, мелкие торговцы.
21 января Командир полка президентской охраны полковник Лусио Гутьерес, которому было приказано разогнать протестующих, в ходе штурма здания национального парламента самоустранился от командования, а когда здание было захвачено, он совместно с двумя руководителями бунтовщиков вошёл в так называемое правительство национального спасения. Военные объединились с революционерами!
Дальше произошло нечто непонятное. Оказалось, что восставшие не знают, что делать с той властью, которую они получили. И они ее - отдали обратно… Далее последовали репрессии.
22 января 2000-го командование вооружённых сил (генерал Мендоза) передало власть вице-президенту, банановому королю Густаво Нобоа, а Гутьерреса на 6 месяцев бросили в тюрьму. На волю Гутьеррес вышел популярным политиком, при поддержке индейского движения «Пачакутик» создал политическую партию «Патриотическое сообщество 21 января».
На президентских выборах Гутьеррес победил первого богача Эквадора Нобоа. Победу ему обеспечили обещания вернуть эквадорскую нефть под контроль Эквадора. Вскоре, однако, выяснилось, что методы оздоровления эквадорской экономики, избранные новым главой государства, не в состоянии исправить ситуацию. Инфляция росла катастрофическими темпами, коррупция поразила все уровни власти. В конце концов президент был вынужден обратиться за помощью к США и МВФ. Последовавшие за этим жёсткие меры в экономике привели к ещё большему обнищанию населения и резкому росту недовольства левых и индейских партий, поддерживавших Гутьерреса на выборах.
Итак, спад движения?
Но Аргентина всколыхнула всю Латинскую Америку.
От революции бежал Фухимори. Президент Перу Фухимори правил страной с 28 июля 1990 г. по 17 ноября 2000 г. Во время своего президентства провёл ряд экономических преобразований в духе неоконсерватизма. Фухимори провозгласил курс монетаристских неолиберальных и неоконсервативных реформ, сводившихся к тотальной приватизации, которая затронула даже стратегические предприятия и железные дороги.
Авторитарное правление Фухимори сопровождалось массовыми нарушениями прав человека, организацией «эскадронов смерти» для борьбы с леворадикальными движениями. С 1992 г. Фухимори использовал жёсткие методы для подавления крупнейших леворадикальных движений внутри страны — маоистов из «Сендеро Луминосо» («Светлого пути») под командованием Абимаеля Гусмана и индейского марксистско-ленинского Революционного движения имени Тупак Амару.
В Ареквипа и Такна мощное восстание заставило Толедо отказаться от приватизации двух электроэнергетических компаний. 13 ноября 2000 года, когда явно замаячил кердык, Альберто Фухимори бежал в Японию, где объявил о своей отставке.
В Парагвае миллионы вкладчиков в массовом порядке изъяли свои вклады.
В Уругвае грянула девальвация национальной валюты. Состоялась всеобщая забастовка. Массовый марш крестьян индейцев в Ла Пас в Боливии за созыв Конституционного Собрания, против парламентариев, установивших скандально низкие пенсии.
Восстание в Парагвае остановило приватизацию. Тысячи рабочих, крестьян, учителей, студентов вышли на улицы, проводили пикеты. Профсоюзы пригрозили призвать к всеобщей забастовке, чтобы заставить Сенат отменить закон о приватизации телефонной системы, здравоохранения и железных дорог.
В Боливии газ и нефть приватизировали в 1995 году, сырье по заниженным ценам поставлялось через Чили в США. Осенью 2003-го в стране началась настоящая рабоче-крестьянская революция. Крестьяне заблокировали дороги. Профсоюз СОБ объявил о бессрочной забастовке. Шахтеры Уануни, мать твою, выступили против либеральной провашингтонской системы и подошли к городу Ла Пас с динамитом. Произошли ожесточенные столкновения между повстанцами и властью, особенно в городе Эл Алто, выше Ла Пас. В Ла Пас толпа с южной зоны подожгла военный грузовик. В марше от Эль Алто до Ла Пас участвовали тысячи человек, они захватили столицу и установили над ней контроль, перекрыв улицы. В итоге правительству Санчеса Лосады пнули под задницу, и к власти пришел представитель левых – Эво Моралес.
В Никарагуа президентом также стал преставитель левых - Даниэль Ортега.
В Бразилии, занимающей 10-е место в мире по уровню экономики – два, один за другим, трехмесячных кризиса. Аналогично замаячил внешний долг... Мощнейшая забастовка металлургов. Партия Трудящихся (ПТ) получила на выборах 40% голосов, это означало, что президента Фернандо Кардозо сменит лидер ПТ Лула. Осознание этой перспективы потрясло страну.
В лекции для профессуры ЦЕМИ (Центрального экономико-математического института) было высказано предположение, что в Бразилии к власти придет Лула – его поддерживали левые. Вскоре президентом Бразилии стал Лула да Силва.
Надо заметить, что левые в Латинской Америке – отнюдь не хлипкие французские «социалисты» Миттеран или Оланд. Это горячие парни, от которых не вырвутся никакие депардье.
____________
Штаты не выдержали войны на несколько фронтов. В условиях обострившейся после распада СССР экономической конкуренции с Европой Вашингтон был вынужден выпустить из своих жарких объятий Южную Америку. Наконец, Чавес национализировал нефть и выдавил из нефтяных корпораций североамериканских марионеток-управленцев.
Сегодня Штаты пытаются отыграть своё обратно.
Российские спецслужбы поделились секретами, как можно устранить нежелательного человека: например, тот проходит около лужи, по луже проходит машина, даже не забрызгав человека, и он вскоре умирает…
У президента Аргентины Кристины Киршнер в 2012-м обнаружили рак щитовидной железы. К счастью, опухоль заметили на ранней стадии, когда злокачественные клетки еще не успели распространиться по всему организму. В начале этого года Киршнер сделали успешную операцию.
У президента Бразилии Дилмы Руссеф рак лимфатических узлов обнаружили в 2010-м.
Осенью 2011 года рак горла нашли у ее предшественника, бывшего президента Бразилии Луиса Игнасио Лулы ла Силвы. И в этом случае обошлось без хирургического вмешательства. Онкологи ограничились химиотерапией и сейчас утверждают, что у него все в порядке.
У 60-летнего Фернандо Луго, в этом году ушедшего с поста президента Парагвая, липому обнаружили в августе 2010 года. Злокачественные клетки нашли в результате биопсии, сделанной во время небольшой операции в паху. Медики решили не удалять ее и подвергли химической терапии. Сейчас бывший президент чувствует себя нормально и на здоровье не жалуется.
СМИ утверждают, что из общего ряда выпадает президент Колумбии Кальдерон, поддерживающий США. Однако это явно тенденциозная оценка: Кальдерон отнюдь не поддерживает Вашингтон. И кому понравится, что Кальдерон поприжал наркокартели. В первую очередь, не понравится это Вашингтону… Штаты уже не в силах осуществить в страны Латинской Америки вооруженную интервенцию. Они уже не в состоянии тратить миллиарды долларов на подкуп. Они изыскивают иные методы.
Что же в итоге?
Главы транснациональных корпораций, МВФ, правительственные чиновники США и Великобритании, толстые «научные» журналы убеждали общественность, что ситуация в Аргентине «не передастся подобно заразе» в регион. События показали, что все они ошиблись – заражение экономическим кризисом состоялось. И, что более важно, рабочие в регионе «инфецированы» восстанием против мировой системы.
Латинская Америка – взрывающаяся пороховая бочка. Объем ее экспорта, как и импорта, в 1,5 раза превышает общеевропейский. Вирус Аргентины распространяется, усиленный победой трудящихся Венесуэлы, которые нанесли поражение захватившей власть вашингтонской группировке. Конечно, и в Венесуэле далеко не всё просто. Венесуэла по среднему уровню доходов принадлежала к развитым странам, а по нищете – на одном из первых мест в Латинской Америке. Страна половину добываемой нефти отправляет в США. Причем по льготным ценам. Однако Чавес стал симоволом – символом антиамериканской революции для всего континента. И мира.
________________
Во второй половине сентября 2002 года в столице Аргентины Буэнос Айресе состоялся расширенный съезд исполкома Международного Союза Трудящихся (МСТ) с участием представителя российского политобъединения «Рабочий», автора данной статьи.
Созыв исполкома был связан с необходимостью обсудить ситуацию, сложившуюся в ряде стран Латинской Америки и в России.
МСТ и другие левые в Бразилии поддержали на выборах Лулу. Лула провел ряд мер по сокращению безработицы, по созданию новых предприятий, по ликвидации бедности. «Бразильское экономическое чудо» под руководством МВФ привело в нищете в стране. В городке близ Рио-де-Жанейро появились люди-карлики – из-за отсутствия еды жители питались крысами.
Один из лидеров бразильского МСТ, Баба, показывает фото, где он в обнимку с Лулой. В условиях лояльности центральной власти возникло уникальное, правда, несколько аморфное политическое образование «Репсоль», объединяющее МСТ, Партию Труда («Партидо Обреро») и другие левые группы.
В Венесуэле события приняли бурный характер. По итогам референдума, на котором настаивала нефтяная провашингтонская оппозиция, население подавляющим большинством сохранило за Уго Чавесом пост президента. Вашингтон, поддерживающий оппозицию, потерпел очередное поражение, как некогда в Эквадоре и Перу, когда пытался заменить местные валюты долларом. В стране довольно быстро происходила поляризация населения. Например, официальный профсоюз был расколот, причем из 2 млн. членов 1,2 млн. – левые. Возглавляемые, кстати, представителем МСТ.
В то же время в официальных (проправительственных) профсоюзах, например, еще сохранилась симпатия к чеченским боевикам. Напротив, профсоюзы, ведущие реальную борьбу, с пониманием встретили позицию ОПО «Рабочий» по чеченскому вопросу. Причем наиболее острые ее моменты: признание того, что национально-освободительная война в Чечне – миф западных СМИ. Если на предыдущих конференциях и съездах резолюции по Чечне откладывались в виду крупных расхождений в оценке ситуации между МСТ и Россией, то на данном съезде исполкома было отчетливо заявлено, что МСТ не желает дальнейшего распада РФ и ее экономической оккупации США, Евросоюзом, Китаем, Японией.
Вместе с тем внутри МТС продолжилась дискуссия по тем разногласиям, которые возникли незадолго до того, как в Аргентине к власти пришел новый президент Киршнер, получивший на удивление подавляющее большинство голосов и расставивший своих людей на ведущие посты в стране. Ситуация постепенно стабилизировалась. Поэтому часть исполкома отказалась от тезиса критической ситуации и предложила сосредоточиться на рабочем движении. Другая часть (примерно равная) заявила, что необходима новая широкая «мобилизация», масштабные митинги и демонстрации. ОПО «Рабочий» поддержало первую позицию.
Внутри МСТ была через много лет вновь открыта дискуссия, какой именно строй был в СССР. Один из представителей аргентинской секции МСТ прямо заявил, что так называемое «рабочее государство» в СССР закончилось уже после 1925 г. Дискуссия связана и с тем, что МСТ столкнулось с ситуацией, когда очевидно, что в России сегодня – оголтелый капитализм, однако это не сходится с прежними резолюциями МСТ. На что было заявлено: «У России в этом вопросе проблем нет. Она капиталистическая. Проблемы есть у левых организаций со старыми неверными определениями.»
Дело в том, что в троцкистских организациях был принят партийный штамп, что в СССР – переродившееся рабочее государство». Потому они никак не могли взять в толк, как же так, от более высокого уровня, чуть ли не социалистического, страна упала до более низкого… В Париже троцкистская Лют увриер (Рабочая борьба) на полном серьезе обсуждала вопрос, сохраняется ли при Ельцине рабочее государство. Иностранцы не могли вообразить, насколько диким было бы такое обсуждение для жителей России.
Сдвиг левых в сторону от застарелых догм обозначился… Но поздно. Было поздно.
Боливарианская революция Чавеса расколола латиноамериканских левых на два лагеря. МСТ раскололся на части, подтверждая анекдот: чем схожи троцкисты и наркоманы? Часто колются.
Ранее (не без помощи автора этих строк) МСТ удалось выдавить ту провашингтонскую часть, которая поддерживала албанских боевиков против сербов (Альфонса и др.). Радикалы в МСТ даже призывали обратиться к России, чтобы она поставила Белграду установки С-300.
Наступил момент, когда одна самая крупная часть МСТ во главе с товарищем Алехандро покинула офис на улице Перу, чтобы поддержать Чавеса. Затем товарищ Мигель изгнал из офиса уже всем надоевшую, жадную до денег, шмоток и прочего барахла семью Калищуков, наиболее провашингтонскую, точнее, зарабатывающую на этой ориентации деньги.
Даниэль Калищук, выходец с Украины, взял себе два псевдонима: Стефан Страпко и «Поляк». Если кто помнит фильм о попытке ограбления алмазного фонда России: один из героев фильма - реальный человек, польский анархист Стефан Страпко… Ни малограмотный Даниэль, ни его жена самостоятельно не могли выдумать такой псевдоним. Ничем не прикрываемая ориентация его жены – ключ к пониманию этого явления: Патрисия Ли-Калищук поддерживала Ходорковского, яростно ратовала за отделение Чечни, пыталась вести пропаганду против «агрессии» России в Грузии… Представитель семьи в России и основной спонсор семьи, Лиссандро Платцер, топ-менеджер столичной гостиницы «Орлёнок», уверяет, что это для жителей России эстонские эсэсовцы – фашисты, а для эстонцев – это защитники родины от сталинского тоталитаризма, и если шахтеры поддержали Ельцина – это плюс, потому что из пассивности пришли в движение …
В офисе на улице Перу Буэнос Айреса остался товарищ Мигель с сотоварищи – выступать в связке с профсоюзным боссом Чирино против Чавеса и поддерживать ливийских «повстанцев»…
_____________
Опять же спросим: и… что? Движение не умерло.
В результате нажима США по организации АЛКА (то же, что и европейский Маастрихтский договор с введением единой валюты для посильной конкуренции с мощным евро. разница в том, что в Европе соблюдена хоть какая-то демократия, то в договоре АЛКА США просто навязывают свои и только свои интересы) в декабре 2002 года была образована Южно-американская торговая ассоциация, которая грозила поставить крест на планах Вашингтона.
Однако в самих массах произошел масштабный сдвиг. Не только из-за оглядки на Россию, где произошел раскол в КПРФ и резко снизилась ее численность, и где остальным компартиям похвастать явно нечем. Рабочих, учителей, врачей – как и в России - перестали удовлетворять общие фразы, которыми переполнены речи партийных лидеров, они уже вызывают зевоту.
Массы, уже не обращая внимания на дискредитировавшие себя партии и подставных лидеров, переходят к самостоятельным действиям.
20 апреля 2005 г. в Эквадоре – «банановый путч». Национальный Конгресс отстранил от должности президента Гутьерреса, обвинив его в нарушении Конституции. Его место занял вице-президент Альфредо Паласио.
25 ноября 2005 г. состоялись выборы, на которых победу одержал кандидат левых сил Рафаэль Корреа. Он набрал 57 % голосов. Его оппонент Нобоа получил лишь 43 %.
Сегодня СМИ отмечают: в Эквадоре на президентских выборах победил представитель левых Рафаэль Корреа, набрав не менее 57- 59 % голосов. Второго тура не потребуется. Ближайший конкурент – банкир Гильермо Лассо ориентировочно получит 22 % голосов. Таким образом, «Гражданская революция» Корреа в стране будет продолжена под лозунгом прогрессивных социальных преобразований, построения социализма ХХI века.
Уже в первый президентский период Корреа эквадорцы ощутили, что у него слово не расходится с делом, пишут СМИ. Доступная медицина, реализация лозунга – образование для всех, строительство народного жилья, забота о беднейших слоях населения – позитивные сдвиги в развитии Эквадора налицо.
В интервью каналу ТелеСур Корреа сказал: «Здесь правит народ Эквадора, мы будем продолжать идти вперёд, с множеством ошибок, но в правильном направлении, чтобы достичь благосостояния для всего народа».
СМИ подчеркивают: на фоне предшественников - политических демагогов, обслуживавших интересы олигархии и традиционной эквадорской элиты - Корреа последовательно отстаивает национальные интересы. Он установил мораторий на выплату незаконной части внешнего долга, подписал декрет, по которому сверхприбыли иностранных нефтяных компаний перечисляются государству. Корреа выдержал мощнейшее давление Соединённых Штатов, которые неоднократно пытались свергнуть неудобного президента, провёл чистку в силовых структурах, использовавшихся спецслужбами США для организации заговоров и дестабилизации режима.
Соперники Корреа уже признали своё поражение. «Троянский конь» американского посольства в эквадорской политике – экс-подполковник Лусио Гутьеррес - сумел получить всего лишь чуть более 6% голосов. И это ещё одно из доказательств того, на чьей стороне симпатии и чаяния эквадорского народа.
В ходе голосования было зафиксировано не менее 600 хакерских атак на электронную систему Избирательного Национального совета Эквадора. Дестабилизировать выборный процесс не удалось.
Гражданская революция продолжается. У Корреа – четыре года на развитие и укрепление процесса. И, следует напомнить, Корреа в этой борьбе не одинок. Эквадор входит в интеграционный блок ALBA – Альянса для народов Латинской Америки, ключевыми членами которого являются Куба, Венесуэла и Никарауга.
Свою победу, отмечают СМИ, Корреа посвятил Уго Чавесу.
Борис Ихлов
Нас, делегацию из России и Белоруссии, поначалу поместили в квартиру в центре города – без душа и с комарами. В столице проживает треть населения, свыше 12 млн человек. Это относительно зажиточная, образованная часть общества, один только крупнейший в мире на конец тысячелетия университет со 160 тысячами студентов, из разных стран мира, включая развитые. В сравнении с беднотой и неграмотностью, скажем, жителей Патагонии, которые приезжают в столицу, как на другую планету.
Впрочем, это «сити», центр Буэнос-Айреса, а по окраинам на многие километры тянутся ветхие лачуги, составленные из бракованных строительных блоков, а порой из картона. Одному аргентинскому троцкисту, который приехал в Пермь, я показал черные деревянные дома в центре города. Он сказал: «Это дворцы!»
Что-то в аргентинцах… от цыган. Нередко можно видеть, как из окна вполне приличного дома современных серий высыпают мусор на стоящий внизу автомобиль… Тем не менее, аргентинцы считают себя очень высокомерными людьми. У них даже есть анекдот: погиб аргентинец, обычная смерть – бросился с высоты своего величия.
В стране есть всё: нефть, уголь, цинк, другие металлы… Есть танк собственной разработки… Огромный университет… Есть мирового значения курорт – Мар дель Плата (разумеется, с русскими матерными словами на туалетах). Между прочим, в стране нет конфликтов на национальной почве.
В начале ХХ века страну наводнили переселенцы из Европы и России: англичане, немцы, итальянцы, испанцы, украинцы, евреи, русские… Государственный язык - испанский, тем не менее, каждая диаспора хранит свой собственный язык. И даже проживает обособленно, скажем, в столице есть итальянские кварталы. Испанцы посмеиваются на евреями, которых называют русо. Англичане посмеиваются над испанцами, украинцы над англичанами – но в 2002-м, когда под задницу пнули пятерым президентам, они шли вместе, дружной сплоченной семьей.
Хотя… некая национальная иерархия всё же существует: первые – испанцы, затем итальянцы, затем англичане, и в конце – русские, украинцы и русо. Выйти украинцу за испанку – престижно.
В Аргентине идет то же процесс, что и во всем мире – буржуа становятся госчиновниками, собственность как владение соединяется с собственностью как управлением. В Италии – Берлускони, во Франции – Ширак, в Аргентине депутаты парламента – крупные землевладельцы.
Чтобы противостоять первой семерке стран, Аргентина входит в ряд экономических объединений, напр., МЕРКОСУР. Штаты, однако, навязывают всему континенту проект АЛКА, подобный европейскому Маастрихтско-Амстердамскому договору, только единая валюта – доллар, и все «преференции», как говаривал покойный Гайдарка – у США.
Штаты навязывают, но прежние правительства стран Латинской Америки не всесильны – у «латиносов» богатейший опыт держать провашингтонские власти в напряженном состоянии.
Маленький пример. Если в России публикация данных об инфляции вызывает, ну, легкое колыхание, не больше, то в Аргентине… Инфляция вычисляется по специальной программе на компьютере. Данные компьютера тут же публикуются в прессе. Согласно этих данных осуществляется индексация зарплат. Не дай бог не проиндексировать, это вам не Россия.
И вот однажды уровень инфляции оказался достаточно высок. Как показали данные компьютера. В лабораторию к программисту тут же нагрянула полиция. Ученого заперли в его кабинете и держали там до тех пор, пока он не исправил программу. Чтобы она высчитала заниженный уровень инфляции…
Латинская Америка неоднородна: после Пиночета США утвердились в Чили. У них особый договор. С Мексикой – тоже. Прочие страны стараются держаться подальше…
Население Латинской Америки превышает население Евросоюза раза в полтора. Так что лозунг: «Вместе с Китаем шапками закидаем» - актуален, как и антиамериканские настроения. Тем не менее, обнаружилось, что население Латинской Америки легко воспринимает мифы, распространяемые российско-североамериканской прессой, как факт. В частности, миф о том, что трудящиеся РФ поддерживают Путина. Или о том, что в РФ начался рост промышленности.
Левые свято верят – и левые этому способствуют – что население Чечни просто жаждало отделиться от России. После обработки левой прессой и рабочие стали сочувствовать чеченским боевикам, эти бескорыстным, добрым, беззащитным бородачам…
Когда я в разговоре с активистом МСТ Панчо сказал, что «Бритиш петролеум», которой нужен выход к Каспию, финансировала чеченских боевиков, поставляла им инструкторов, что за убитого русского платили 100 долл., на убитого русского военного – двести, за офицера – триста, что боевики похищают русских и требуют за них выкуп, и вообще не Россия начала войну, это чеченские боевики-ваххабиты вторглись в Дагестан… Панчо сказал, что не верит. Но верит буржуазной прессе!
____________
В 2001-м СМИ пытались представить кризис в Аргентине как следствие огромного внешнего долга в 135 млрд. долл. Однако это далеко от истины. Общий внешний долг всех латиноамериканских стран еще в 1970 году составлял 400 млрд. долл., что составляло половину общего ВВП. Этот долг во все времена служил орудием давления на правительства стран Латинской Америки, но никогда не приводил к кризисам. Тем более, в сравнении с рекордным госдолгом США на 1-е февраля 2013 г. в 16,4 трлн. долл., который обещает к 2020 году вырасти до 77% ВВП…
Во-вторых, согласно исследованиям аналитиков Международного банка, чем меньше курс национальной валюты по отношению к доллару (имеются в виду изменения курса), тем меньше потребление страной нефти. Таким образом, девальвация песо ведет вовсе не к возможности выплаты долга, а к еще больше стагнации производства. С другой стороны, обнищание населения снижает спрос, следовательно, пропорционально снижается объем выпускаемой продукции широкого потребления, а за ней – продукции всей промышленности.
В-третьих, развитые страны столько крови высосали из Латинской Америки, что она уже многократно расплатилась со всеми внешними долгами. Так, в 1965 г. ВВП Аргентины вырос на 12,5%, а реализация продукции дочерних предприятий США в Аргентине – на 66%, и т.д.
Наконец, уж если говорить о существовании «внешнего долга», необходима его переоценка – поскольку сам доллар обеспечен золото-валютными резервами США лишь на 4%.
Происходившее в Аргентине с точностью воспроизводило период дефолта в России. Падение курса рубля не означало ничего иного, как льготную распродажу контрольных пакетов госпредприятий зарубежным компаниям в духе третьего этапа приватизации по Чубайсу и, соответственно, падение жизненного уровня рядовых граждан. Точно так же речь шла о денационализации предприятий и отраслей Аргентины в пользу США. Необходимость для США новых внешних вливаний в экономику диктуется не только экспансионистскими устремлениями, но и конкуренцией доллара с евро.
Наконец, рост цен на нефть не мог не вызвать реакции Вашингтона. И эта реакция носит стандартную форму. Например, в виду угрозы голосования 6 сентября 1930 г. Конгресса Аргентины за национализацию нефти президент Иполито Иригойнен был свергнут в результате военного переворота под руководством генерала Хосе Феликса Урибуру. Реакция населения – обратна, в 1943-м Рамона Кастильо свергли из-за того, что он пытался разрешить разработку месторождений нефти североамериканским компаниям. Кстати, и уход Перона тоже в немалой степени был обусловлен его «добрыми отношениями» с «Калифорния-ойл-компани» (Эдуардо Галеано, «Вскрытые вены Латинской Америки», М. «Прогресс, 1986).
В целом и внешняя, и внутренняя политика Аргентины к моменту кризиса находилась в зависимости от Вашингтона. Еще Хуан Мануэль де Росас с его протекционистским таможенным законом 1835 г., запрещавшим импорт товаров широкого потребления, по закону 1857 года до сих пор является преступником, предавшим родину, как и национальный герой (!) Хосе Артигас, проводивший политику национальной индустриализации – хотя его изображение, по традиции, касающейся всех правителей страны, на аргентинских монетах…
Политика ГАТТ, ВТО и других торговых организаций, служащая интересам развитых стран (в первую голову США) в ущерб прочим странам, привела к проникновению дешевых товаров с менее развитые страны и к вымиранию огромных социальных слоев местных производителей. Так, с 1995 г. структура экспорта-импорта Аргентины перешла критическую точку: страна, как и ряд других стран Латинской Америки, перестала быть аграрно-сырьевым придатком северного континента. В структуре экспорта стала преобладать продукция более высокотехнологичного производства. Этому способствовал предшествующий рост средней продолжительности обучения. Но беспрецедентный рост импорта превысил рост экспорта. В 1997 г. у Аргентины – отрицательное внешнеторговое сальдо (И. Н. Устинов, «Мировая торговля», МГИМО, МИД РФ, М., «Экономика», 2000). С этого момента осталось лишь считать дни до кризиса. Тем не менее, и правительство Аргентины, и местные компании продолжали за незначительные взятки открывать таможенные границы перед компаниями США, которые являются основным инвестором в Латинской Америке (75% всех капиталовложений).
В те, да и в последующие дни в левых организациях Аргентины шли ожесточенные споры – стрижено или брито. Лично я сильно сомневался, что именно в Аргентине движение способно достичь какого-то позитивного результата. Ведь Штаты могут просто купить участников движения. «Зачем им покупать пороховую бочку?!» - хвастливо возражали мне аргентинские троцкисты.
Покупка производилась и самими властями. Так, правительство Аргентины отдало фонд помощи безработным в руки Международного Союза Трудящихся (МСТ) и маоистов. Руководства этих организаций платили только тем безработным, которые приходили на акции протеста…
Сомневаться, конечно, я сомневался, но высказал предположение, что противостояние США и Европы может помешать США, и янки выпустят движение в Аргентине из под контроля («Аргентина: что впереди», «Рабочий вестник», №45, 2002). Как оказалось, несколько ошибся…
___________
Дальше действовали по отработанной схеме: облегчили доступ иностранного капитала, приватизировали предприятия, отпустили (либерализовали) цены. По странному стечение обстоятельств иностранный капитал, которому облегчили доступ, оказался почти весь принадлежавшим кампаниям США. Через короткое время получили результат, регулярно наблюдающийся в эксперименте: банкротство предприятий и банков, скачок цен, понижение зарплаты, массовые увольнения. Банки перестали выдавать накопленные суммы в полном объеме, а лишь до 1000 песо. У дверей тех банков, что еще сохранились, выстроились очереди в четыре квартала. Мера, без сомнения справедливая и связана с тем – естественно! – что существует внешний долг. Ну, заняло правительство до получки… Как и в любой стране, где отрабатывалась схема либерализации экономики по рекомендациям МВФ, занятые деньги бесследно испарились. Будто и не появлялись.
Полную приватизацию предприятий, привязку песо к доллару, облегчение доступа иностранного капитала, поддержку США в Ираке, Боснии, Гаити (В.П. Андронова, «500 дней Дел ла Руа», «Латинская Америка», №9, 2001), короче, «вхождение в мировую цивилизацию» осуществил президент Карлос Менем. Надо было слышать, как на самодеятельном концерте на Майской площади оперные певцы выпевали примерно следующее: «Президент Менем хочет, чтобы Аргентина вошла в цивилизованное мировое сообщество. Но ему возражают, что Аргентина уже в мировом сообществе. Из 36 миллионов населения 30 живут по «мировым стандартам». Как, спрашивает президент, неужели 30 миллионов? Нет, 30 человек.» Любопытно, почему у российских оперных певцов хватает способностей лишь на церковные песнопения. Зато, как утверждает В. П. Андронова в цитированной статье в «ЛА», «Менем избавил страну от гиперинфляции…» Ну, надо же!
Как только стало известно, что Аргентина не в состоянии выплатить занятые 135 млрд. долл., США начали требовать долг обратно. Поскольку в связи с обвальной приватизацией собираемость налогов упала до 50%, правительство Дел ла Руа наложило арест на счета банковских вкладчиков. Разумеется, пострадало мирное население, ибо незадолго до ареста крупные собственники вывезли из банков за пределы страны – естественно, в традиционные оффшорные зоны – свыше 100 млрд долл. Более того, они продолжали вывозить капитал и после ареста, в аэропорты прибывали десятки грузовиков с долларами. Как в Чили!
Уже в декабре 1999 г. безработица достигла 14,5%, а общий долг 170 млрд. долл. Дел ла Руа занял еще 40 млрд. Итого 210 млрд. Непостижимым образом за два года долг уменьшился на 75 млрд. долл. Это невозможно, следовательно, означает фиктивность долговых обязательств вообще.
До обвальной приватизации Аргентина представляла собой отнюдь не аграрную, а развитую по современным меркам страну. Помимо традиционного экспорта мяса и пшеницы, страна экспортировала и высокие технологии, имела развитое на местной основе производство поршневых самолетов, атомных станций на собственном топливе. Замкнутый урановый цикл! Аргентина выиграла тендер на строительство атомной станции в Австралии – у России, у США... Отлажено производство собственных моделей танков, средств ПВО. Местные инженеры проектировали запуск спутника (проект «Кондор-2»), однако США усмотрели в этом угрозу создания баллистической ядерной ракеты, и «Кондор» не взлетел.
В результате заботы МВФ военный авиационный завод «Area material Cordova» был куплен компанией США «Локхид Мартин» и закрыт. Североамериканцами же куплен ряд железорудных шахт и закрыт, несколько тысяч рабочих уволено. Закрыт металлургический завод «Somisa» в Сан-Николасе, несколько тысяч рабочих уволено. То же самое происходило с нефтяными скважинами, угольными шахтами, железнодорожными депо, химическими заводами и пр. Если до «реформ» на железной дороге работало 120 тыс. рабочих, то за месяцы осталось лишь 16 тыс. Всего в течение месяца на единственном в стране железнодорожном заводе было уволено 120 из 300 рабочих. Повсюду шпалы и рельсы в плачевном состоянии, все ожидали, когда поезда встанут. Закрытие ожидали и предприятия, разрабатывающие цинк, медь, бериллий, марганец. Обоснование не отличается новизной: «нерентабельность».
Дел ла Руа умудрился отдать в руки иностранных фирм даже традиционное местное производство – мясохладобойни, то, с чего начиналась промышленность страны.
Еще держались на плаву заводы Крайслера, Рено, Форда, Фольксвагена. Однако в декабре 2000-го страна пережила перестройку и дефолт одновременно. Курс песо, ранее усилиями МВФ привязанный к доллару, понизился до 1,4 песо за доллар официально, на черном рынке – 2 песо за доллар. Таким образом, упали и относительно высокие (4 доллара в час) доходы тех, кто трудится на автомобильных предприятиях. Рабочие требовали либо выдавать им зарплату в долларах, либо заморозить цены. Однако правительство не рискнуло посягнуть на прибыли хозяев предприятий, теперь уже иностранных.
Зарплата учителей упала до 300-400 песо в месяц, железнодорожников – 600-800, медсестер – 200-300 песо в месяц. Что до североамериканских «аналитиков», то в журнале «The Economist» (янв., №12, 2002) они не нашли ничего лучшего, чем обвинить в привязке песо к доллару самих аргентинцев.
В декабре 2001-го величина безработицы была зафиксирована на уровне 15% экономически активного населения. Но уже в середине января тот же «The Economist» (№5-11, 2002) сообщил о 18%. К концу января уровень достиг 20%, а к 10 февраля – 25%. Сами аргентинцы утверждали, что реально в стране свыше 30% безработных. 14,5 млн. человек – за чертой бедности.
Люди выживали за счет случайных заработков, «челночного бизнеса», займов у друзей. Детям выдавали еду в школе. Многие ученики посещали школу только из-за этого. Муниципалитеты также выдавали голодающим безработным немного еды, но далеко не всем. Остальные грабили или воровали. Что воровали? Не только продукты питания и не только из магазинов, но и проволоку, кабель – до боли знакомая картина. К армии безработных присовокупили пенсионеров – им просто перестали выплачивать пенсию.
За год Аргентину потрясли три всеобщие забастовки. Министр финансов Ремес Леников запросил «вливания свежего капитала», т.е. увеличения долга еще на 25 млрд долл. Его поддержал премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар. Премьер призвал Аргентину согласиться с новым планом МВФ – принять кредит в 40 млрд долл.
Если в России процесс задержки зарплаты и пенсий был растянут во времени и в пространстве, то в Аргентине все произошло по всей стране в одночасье. В конце концов, как пишет искренне желтая «Независимая газета», 13 декабря «глубинку страны, а затем Буэнос-Айрес охватила волна насилия» (№7(2561) от 21.1.2002), будто насилие к властям не относится. На самом деле – не 13-го, а 12-го. Протестующие строили баррикады, вырывали куски мостовой. Полиция применяла газы, арестовала свыше 4500 человек. 19 декабря свыше полумиллиона человек в Буэнос-Айресе вышли на улицы, гремя пустыми кастрюлями. 20 декабря правительство Де ла Руа было сметено.
В стране существует жандармерия, основной задачей которой является охрана государственных границ. Существует армия, дислоцированная в казармах, окруженных каменными заборами с колючей проволокой наверху. Днем армейские зоны гордо и воинственно обороняют охранники с винчестерами. Однако в результате свержения военной хунты роль армии в обществе резко упала. К тому же в армейских подразделениях, как и в жандармерии, достаточно велика «пролетарская прослойка», заработок колебался в районе 400 песо в месяц. Поэтому по ночам партийные активисты спокойно раскрашивали каменные заборы вокруг армейских подразделений своими лозунгами.
Помимо армии и жандармерии существует местная полиция и федеральная. Именно федеральная полиция и приняла участие в декабрьских событиях. 29 декабря, после того, как толпа прорвала заграждения и ринулась к президентскому дворцу на Майской площади, полицейские открыли огонь. Убито 27 человек. 30 декабря штурмовали здание Национального Конгресса. Еще шестеро погибло в результате уличных столкновений.
Де ла Руа обещал «не нарушать базовых принципов модели Менема», но «усилить справедливость» и начать борьбу с коррупцией, возникшей в ходе приватизации. Однако закончил тем, с чего начал: через пять дней после того, как он стал президентом, протестующие рабочие по примеру горняков Украины, шахтеров и машиностроителей России перекрыли один из главных мостов. Вмешалась федеральная полиция. Убито пять человек, в том числе женщины.
За неделю сменилось пять президентов, к власти пришел Эдуардо Дуальде, представитель отвергнутой Хустисиалистской партии, однако ситуация продолжала ухудшаться. Стал очевидным старый российский опыт: замена одного царя на другого ничего не меняет. Митингующие скандируют в адрес Дуальде: «Ихо де путо!» (сын педераста), они поют эти слова, ритмично повторяя «путо-путо-путо» и пританцовывая в ритм, это уже хит сезона.
Карлос Менем, президентствовавший до Де ла Руа, оказался причастен к контрабанде оружия в Эквадор и Хорватию в 1991-1995 гг. Заведено дело на директора Национального агентства пенсионного здравоохранения В. Алдерете и руководителя Центрального банка П. Поу (см. статью Андроновой в «ЛА»). Менему, а также идеологу монетаризма и МВФ в целом Доминго Кавалло было запрещено выезжать из страны. Именно Кавалло довел долг страны с 65 млрд долл. до 170.
Перонистская Хустисиалистская партия, членом которой состоит Менем, оказалась, таким образом, дискредитированной. Низовые структуры партии и ранее зачастую выступали против руководства, ныне анархия достигла апогея. Отношение населения к перонистской партии – как в России к КПСС в 1991 г. Хорошо запомнились события в дни избрания Дуальде, когда левые партии выступили против, но правительство натравило на них перонистов с дубинками. Дискредитирован и «оппозиционный» «Альянс за труд, справедливость и образование», поскольку Де ла Руа избран от Альянса.
Основу Альянса составляли Гражданский радикальный союз (ГРС), фактически первая партия Аргентины, выразитель интересов крупной буржуазии, а также Фронт солидарной страны (ФРЕПАСО), руководимый Карлосом Альваресом. Управляемый из Вашингтона, ГРС не был в состоянии вести политическую борьбу в одиночку. Что до ФРЕПАСО, его представители называли себя «истинными перонистами», поэтому эта организация тоже дискредитирована.
Сошли на нет все правые партии. Предпринимались судорожные попытки заполнить правую оппозиционную нишу. Возник CTI – Аргентинский трудовой центр. Его лидер Виктор Дехенаро, связанный с ФРЕПАСО, желал «капитализма с человеческим лицом» и не хотел «политизировать социальные проблемы». Из осколков ГРС и ФРЕПАСО социал-демократического направления, деятелей культуры и искусства возникла очередная партия ARI – «Четвертая аргентинская республика равенства». Главный поборник равенства Элиса Каррио мечтал ликвидировать наиболее заметные язвы системы и построить «честный капитализм». Еще одна тусовка – «Действие во имя республики».
Их не слушали. Они не могли, как де Голль, подавить движение лозунгом «Да здравствует республика!» Этот лозунг направлен со стороны рядовых граждан против властей. Население в курсе, что ВСЕ правые партии – проамериканские, дышат одним воздухом. Общий лозунг дня: «Уходите ВСЕ!»
(Невозможно удержаться от ремарки: лидер КПРФ Зюганов так часто говорит о справедливости, что ему следовало бы переименовать КПРФ в партию справедливости… Что-то знакомое в этих наивных названиях партий, что-то напоминает… И вы знаете – Партия справедливости была-таки учреждена в России!)
Госчиновникам стало невозможно появляться в людных местах, в баре, ресторане, в парке – им начинали аплодировать и кричать: «Воры! Убийцы!» 10 февраля министр иностранных дел Аргентины Рукауф, будучи в Мадриде, попытался вылететь в Буэнос-Айрес. Пассажиры не хотели лететь вместе с ним и принялись аплодировать. Охрана все же протолкнула Рукауфа в самолет. Пассажирам приказали сидеть в креслах, на протяжении всего полета горела надпись: «Застегнуть пристяжные ремни!» Однако пассажиры нашли выход и бряцали застежками ремней от Мадрида и до Буэнос-Айреса, имитируя гром кастрюль.
Примечательно, что в многотысячных демонстрациях принимал участие средний класс: его представителей было легко отличить по обязательным пиджакам и галстукам, даже в 30-градусную жару.
По всей стране, в каждом крупном городе ежедневно проходили забастовки, перекрытия магистралей, митинги с громом пустых кастрюль, барабанным боем и выступлениями с мегафоном. Численность митингов - от 100-300 участников в микрорайонах до 5-7 тыс. в районах Буэнос-Айреса и до 30-70 тыс. на центральной Майской площади. Организовывали их – и это характерная черта – вовсе не партийные функционеры, а рядовые граждане. Из митингов возникли организационные – по месту жительства – структуры, так называемые ассамблеи.
Не только в России, но и в Аргентине не любят партии. В России до избирательной реформы партийные функционеры, поняв, что по партийным спискам в Думу попасть затруднительно, избирались от всевозможных наспех созданных «блоков», фондов и пр. Еще в 1989 г. в Куйбышеве состоялся 40-тысячный митинг. Один из выступавших начал речь следующими словами: «Я представитель первой в стране оппозиционной партии Демократический Союз!» Не было даже секундного замешательства: акустическая волна возмущенных граждан смела оратора с трибуны. То есть, «не успели избавиться от одного захребетника, как через его голову уже лезет другой».
В Аргентине свистом удаляли от мегафона не только представителей правых партий, но и правого направления журналистов. Более того, «партофобия» распространялась и на некоторые левые партии. На одной из крупных ассамблей в конце января сего года организаторы не допустили к мегафону функционера троцкистской организации «Партидо Обреро» (Партия трудящихся). Тем не менее, левые партии также организовывали ассамблеи, а также совместные с «независимыми» ассамблеями митинги на Майской площади, столь же многочисленные. Но все же факт самоорганизации населения крайне любопытен и напоминает Советы в 1905 г. в России. Разница заключается в том, что местные проблемы отходили на второй план, уступая место общеполитическим (в виду внешнего врага). Однако характерный лозунг некоторых ассамблей: «Даешь Советы!»
Лозунги ассамблей возникли стихийно, без какого-либо «привнесения в сознание» со стороны партий: 1) отказ от выплаты долга, 2) направить деньги на восстановление промышленности, 3) национализация предприятий, 4) отказ от займов.
В спектре левых партий четыре занимали главенствующее положение. Это Международный Союз Трудящихся (МСТ), созданный в 1987 г. Науэлем Морено. Организация без труда потеснила Компартию Аргентины (КПА). Секрет успеха был прост: «… в построении единого фронта как против буржуазии, так и против бюрократов, чиновников, администрации. Наш новый профсоюз независим от правительства и партий…» («Croсodiles in the streets», Fryer, 1987). Что-то близкое к позиции неформальных марксистских рабочих групп времен перестройки…
Тем более, что после исчезновения КПСС исчезли и коммерческие структуры КПА.
Численность аргентинского отделения МТС на тот момент – свыше 2500 человек. По сравнению с 1997 г. организация увеличилась почти впятеро. Следом – троцкистская «Партидо обреро», по численности примерно такая же. Затем – значительно уступающая в численности компартия и еще более мелкая маоистская. Если в ЦК МСТ входили лидеры профсоюзов железнодорожников, врачей, учителей, в работе ЦК участвовали лидеры гигантских студенческих профсоюзов (с численностью 160 тыс. студентов), то маоистская партия (ССС) «опекает» Союз безработных.
Союз безработных крайне неоднороден. Он состоит как из «вновь прибывших», так и маргинализованных («люмпенизированных») слоев, из тех, кто уже давно потерял работу. Именно последние находятся под влиянием маоистов. Активисты ССС охраняют митинги и шествия Союза безработных в оранжевых комбинезонах и с металлическими дубинками.
Лозунг маоистской ССС тех дней: «Коалиционное правительство» (т.е. совместно с представителями предпринимателей, банкиров и пр.). Лозунг Партидо Обреро: «Вся власть Конституционному собранию» (Учредительному? Б.И.). Компартии: «Власть рабочим и народу» (Ну, точно, тень Зюганова витает над Латинской Америкой… Буржуазия – тоже народ, не кибернетические же устройства.) МСТ: «Власть рабочим и ассамблеям». Практически все лозунги ассамблей МСТ сделал собственными партийными, в то же время его программу приняли крупнейшие ассамблеи, профсоюзы и даже Союз безработных.
Что касается компартии, отношение к ней в Аргентине трудно назвать положительным. Дело в том, что в свое время КПА активно поддерживала военную хунту. Это не столь шокирующий пример… Компартия Панамы поддерживала Норьегу, компартия Никарагуа – Сомосу. Вы будете смеяться, но в то время, когда школьники СССР с пионерскими галстуками пели песню «Пылает вся Куба…» в честь Фиделя Кастро, компартия Кубы ретиво выступала против Кастро и поддерживала США. Что, впрочем, не мешало лидерам компартий дружески встречаться с генсеком КПСС на Совещаниях компартий… Сам Кастро никогда не был коммунистом. Но он понимал, что необходимо ограничение иностранного капитала, национализация экономики и пр. – для того, чтобы экономика выжила в конкуренции с компаниями развитых стран.
Профсоюзы Аргентины – традиционно проперонистские, перонистской партией и созданы. Тогдашний руководитель официального профсоюза страны, Генеральной конфедерации Труда (CGT) Рудольфо Дайер – перонист. Тогдашний глава официальной оппозиции официальному профсоюзу Уго Можано – тоже перонист. Однако крушение Хустисиалистской партии привело к резкому полевению внутри профсоюзов. Начался их распад, вытеснение профсоюзной бюрократии. Митинги профсоюзов уже проходили без участия лидеров, точнее, лидеры присутствовали на митингах в качестве сторонних наблюдателей.
Очевидно, что развал промышленности привел к деклассированию, следовательно, к ослаблению рабочего движения. Основой для объединения рабочих служит отнюдь не партия или идеология, но индустриальная база. Если она разрушена, то вместо класса с едиными интересами возникает масса с одинаковыми интересами, вместо класса-для-себя – класс-в-себе. Однако население Аргентины крайне быстро освоило опыт Франции 1968 г., Польши 1970-х, России 2000 г. Ваш покорный слуга ознакомил горячих аргентинских парней с событиями на выборгском ЦБК, в Ясногорске – и к отъезду, к началу февраля рабочие уже захватили угольную шахту, металлургический завод, текстильную фабрику в Буэнос-Айресе, а также керамическую фабрику в Неукене, самостоятельно наладили выпуск и сбыт продукции. В течение года – еще 300 предприятий, в том числе больницу, типографию и др.
После декабрьских событий в Аргентине даже праволиберальные российские журналы и газеты, такие, например, как «Итоги» и «Moscow Times» заговорили об МВФ в негативных тонах, а событиям придали глобальное, точнее, «антиглобалистское» (в смысле «антиамериканское») значение. В то время средняя зарплата в нефтяной отрасли – свыше 18 тыс. р. в месяц, что в 2 – 6 раз превышало средние зарплаты по другим отраслям российской промышленности.
Хорошо известно, что доллар – это «нефтяная валюта». То есть, от перекоса промышленности в сторону сырьевого экспорта страдают высокотехнологичные производства, сферы здравоохранения, науки и т.п. Поэтому очевидна заинтересованность в вытеснении доллара, в замене резервной валюты на золото, евро, йену. Валютное обеспечение доллара (т.е. золотом, серебром, ценными бумагами, другими валютами), как указывалось, составляет всего 4 цента. К тому же лишь государственный внешний долг США составлял к тому моменту 3,4 трлн. долл., что в 20 с лишним раз превышало внешний долг России или Аргентины. Если же учесть внешний долг субъектов-штатов, внутреннюю задолженность и пр., сумма задолженности США составляет (по сей день) примерно 370 трлн. долл., что равно 10 ВВП всего земного шара. Поэтому, несмотря на явную левизну, движение аргентинских трудящихся поддерживали в России даже представители среднего класса, мелкие держатели акций и т.п.
Краткая справка. 25 мая 1810 г. генерал Хосе де Сан-Мартин возглавил армию патриотов, возникшую на волне восстания аргентинцев против испанских колонизаторов. 9 июля в провинции Тукуман Национальный Конгресс провозгласил независимость государства «Объединенные провинции Ла Платы». Это была антииспанская революция.
В 1946 г. к власти приходит Хуан Перон. Образована Хустисиалистская партия, принята новая Конституция, разрешены партии и профсоюзы. Почти через десять лет экономическая депрессия заставляет Перона эмигрировать.
Беспорядки на флоте в июне 1955 закончились свержением Перона. Это движение возглавили офицеры военно-морского флота и некоторые представители ВВС; к нему присоединились также некоторые армейские подразделения из внутренних частей страны, в частности в Кордове. Когда флот стал угрожать обстрелом Буэнос-Айреса, Перон покинул страну, и власть перешла в руки мятежников. Преемником Перона на посту президента стал генерал Эдуардо Лонарди, руководивший восстанием в Кордове. Однако уже в ноябре 1955 произошел переворот, в результате которого во главе страны оказался генерал Педро Эухенио Арамбуру. Правительство Арамбуру оставалось у власти до 1 мая 1958. В течение этого времени оно осуществляло программу свободного предпринимательства (внеся в нее некоторые изменения) и пыталось бороться с инфляцией преимущественно путем замораживания заработной платы.
Но рост забастовочного движения возвращает Перона в 1973 г. на президентское кресло. Он начинает «аргентинизацию экономики». Предпринят «целый ряд мер, направленных на защиту национальной экономики (ограничение иностранного капитала, национализация ряда отраслей экономики, развитие госсектора», что «при всей половинчатости имело прогрессивное значение. Были отменены репрессивные законодательства, объявлена амнистия политзаключенным, приняты меры для нормализации деятельности вузов.» («Страны и народы. Южная Америка», М., «Мысль», 1983). Это была антибританская революция.
Через два года после смерти Перона, в 1976 г., власть захватывает военная хунта.
Хунта свергла Марию Перон, и президентом стал высший армейский чин Хорхе Рафаэль Видела.
Хунта распускает Национальный Конгресс, приостанавливает деятельность партий, денационализирует предприятия и предоставляет льготы иностранному – североамериканскому – капиталу.
Активистов профсоюзов отлавливали, сажали в «Боинг», вкалывали им наркотик и выбрасывали в океан. Редкому профсоюзному активисту Аргентины тех лет сапоги полицейских не проходились по лицу. По сей день, скажем, студенты Аргентины приходят на профсоюзные собрания с дубинками.
В 1983 г. военная хунта приказала долго жить.
В марте 1981 Виделу на посту президента сменил генерал Роберто Эдуардо Виола, который в сентябре того же года был вынужден, в свою очередь, уступить место генералу Леопольдо Фортунато Гальтьери. Вскоре после прихода Гальтиери к власти начались массовые демонстрации протеста против роста цен, безработицы и нарушений прав человека.
13 декабря 1983 вступил в должность новый президент Рауль Альфонсин. По его приказу были немедленно арестованы Видела, Виола, Гальтьери и их соратники из военной хунты (два месяца спустя по обвинению в убийстве был арестован Биньоне); Национальный конгресс объявил закон об амнистии не имеющим силы. Всем старшим офицерам в армии было предложено подать в отставку. Чтобы излишне не обострять отношений с вооруженными силами, Альфонсин отдал распоряжение, чтобы преступления офицеров были рассмотрены военным судом.
Хотя ежегодно по Майской площади Буэнос Айреса перед зданием Национального Конгресса (позади которого в этом же здании – тюрьма) кругом проходят демонстранты, неся фотографии жертв хунты, североамериканский капитал прочно – казалось бы – закрепился в стране. С другой стороны, патерналистская политика Перона вернулась бумерангом – профсоюзное движение оказалось в затяжном кризисе. Полная аналогия с ВЦСПС – ФНПР!
Не просто нарушение свободы слова – журналиста, который писал об одном мафиози, хозяине, в частности, аэропорта «Министро Пистаррини», просто убили, без всякого расследования. Но хуже: полиция под видом борьбы с наркоманией начала отлавливать политически активных молодых парней и убивать. Тогда молодежь объединилась в подпольные организации, которые принялись убивать полицейских.
В 2001-м рядовые аргентинцы заговорили о третьей революции - антиамериканской.
США намеревались устроить внешнее управление долгом по аналогии с Египтом, Мексикой и др., т.е. поставить Аргентину на положение еще одного штата. А также в качестве оплаты разместить на юге страны ядерное оружие. Скажем заранее: это им не удалось.
«Примерно век назад дон Хосе Батле-и-Ордоньес, президент Уругвая, присутствовал на футбольном матче, - писал в те дни Эдуардо Галеано. - «Как прекрасно было бы видеть 22 зрителя и 10 тысяч игроков!» – заметил он. Может, он имел в виду массовую физкультуру, которую пытался развить в стране. А может, говорил о той демократии, которой ему хотелось. Прошло столетие, и на аргентинской стороне реки, разделяющей две страны, тысячи манифестантов вышли протестовать, одев футболки своей национальной сборной, как нежный жест собственной национальной принадлежности, своей счастливой ясности родины, и в этих аргентинских футболках они захватили улицы страны. Люди, уставшие быть зрителями собственного унижения, вышли на игровое поле. И будет непросто убрать их оттуда,» Галеано – уругвайский независимый писатель, выдающийся публицист. В день написания им этих строк упомянутый президент Аргентины Адольфо Родригес Саа также ушел в отставку.
Итак, в Аргентине на 13 дней сменилось четыре президента. Полная и частичная безработица достигла 30% активного населения, в провинции Буэнос Айрес, самом крупном рабочем районе страны – 50%. За полгода число нищих увеличилось на миллион. Ежедневно черту бедности переходили 9 тыс. чел.
Если в 1986 году доходы самых богатых граждан превышали доходы бедных в 23 раза, то к моменту прихода к власти нового президента, Эдуардо Дуальде – уже в 40 раз. В стране резко подскочило вверх число «иномарок» - хорошо известная России верная примета резкого расслоения общества по доходам. Шикарных автомобилей стало так много, что даже на Панамериканской магистрали регулярно возникали пробки.
Курс доллара вырос с 1 долл. до 3 долл. Налоги перестали платить. Демонстрации требовали отставки Верхсуда и всех членов парламента.
И… что? Что после Дуальде с его невнятной политикой усидеть на двух стульях, между демонстрациями и МВФ?
К власти в Аргентине пришел представитель перонистской хустисиалистской партии Киршнер, опять же «и нашим, и вашим». Т.е. представитель той же партии (Партии справедливости), против которой боролись ассамблеи.
В те дни я участвовал в движении, шел с демонстрантами, выступал перед ассамблеями и на собраниях левых, раздавал листовки, малевал надписи на стенах... Один из лидеров движения спросил, что я думаю, возьмут ли левые власть в Аргентине. Вместо ответа я рассказал анекдот о петухе, которых бежит за курицей и думает: «Догоню – вы..бу, не догоню – согреюсь…»
Дело в том, что ассамблеи – солянка сборная, в них участвует средний класс, интересы которого серьезно расходятся с интересами рабочих. Акцент на рабочее движение не был сделан ни левыми, ни ассамблеями. Эту солянку сборную Россия уже проходила – в период перестройки. Та же солянка сборная, только уже под бантиком антиглобализма, состоялась в бразильском Порту-Аллегри – и вновь бесплодно.
9 января 2000 г.администрация президентаЭквадора Хамиля Мауда объявила о намерении принять американский доллар в качестве официальной валюты для выхода из экономического кризиса. Это привело к многотысячным протестам эквадорских индейцев против коррупции и экономической политики президента. Явление удивительное, т.к. индейцы в Эквадоре – что-то вроде среднего класса, мелкие торговцы.
21 января Командир полка президентской охраны полковник Лусио Гутьерес, которому было приказано разогнать протестующих, в ходе штурма здания национального парламента самоустранился от командования, а когда здание было захвачено, он совместно с двумя руководителями бунтовщиков вошёл в так называемое правительство национального спасения. Военные объединились с революционерами!
Дальше произошло нечто непонятное. Оказалось, что восставшие не знают, что делать с той властью, которую они получили. И они ее - отдали обратно… Далее последовали репрессии.
22 января 2000-го командование вооружённых сил (генерал Мендоза) передало власть вице-президенту, банановому королю Густаво Нобоа, а Гутьерреса на 6 месяцев бросили в тюрьму. На волю Гутьеррес вышел популярным политиком, при поддержке индейского движения «Пачакутик» создал политическую партию «Патриотическое сообщество 21 января».
На президентских выборах Гутьеррес победил первого богача Эквадора Нобоа. Победу ему обеспечили обещания вернуть эквадорскую нефть под контроль Эквадора. Вскоре, однако, выяснилось, что методы оздоровления эквадорской экономики, избранные новым главой государства, не в состоянии исправить ситуацию. Инфляция росла катастрофическими темпами, коррупция поразила все уровни власти. В конце концов президент был вынужден обратиться за помощью к США и МВФ. Последовавшие за этим жёсткие меры в экономике привели к ещё большему обнищанию населения и резкому росту недовольства левых и индейских партий, поддерживавших Гутьерреса на выборах.
Итак, спад движения?
Но Аргентина всколыхнула всю Латинскую Америку.
От революции бежал Фухимори. Президент Перу Фухимори правил страной с 28 июля 1990 г. по 17 ноября 2000 г. Во время своего президентства провёл ряд экономических преобразований в духе неоконсерватизма. Фухимори провозгласил курс монетаристских неолиберальных и неоконсервативных реформ, сводившихся к тотальной приватизации, которая затронула даже стратегические предприятия и железные дороги.
Авторитарное правление Фухимори сопровождалось массовыми нарушениями прав человека, организацией «эскадронов смерти» для борьбы с леворадикальными движениями. С 1992 г. Фухимори использовал жёсткие методы для подавления крупнейших леворадикальных движений внутри страны — маоистов из «Сендеро Луминосо» («Светлого пути») под командованием Абимаеля Гусмана и индейского марксистско-ленинского Революционного движения имени Тупак Амару.
В Ареквипа и Такна мощное восстание заставило Толедо отказаться от приватизации двух электроэнергетических компаний. 13 ноября 2000 года, когда явно замаячил кердык, Альберто Фухимори бежал в Японию, где объявил о своей отставке.
В Парагвае миллионы вкладчиков в массовом порядке изъяли свои вклады.
В Уругвае грянула девальвация национальной валюты. Состоялась всеобщая забастовка. Массовый марш крестьян индейцев в Ла Пас в Боливии за созыв Конституционного Собрания, против парламентариев, установивших скандально низкие пенсии.
Восстание в Парагвае остановило приватизацию. Тысячи рабочих, крестьян, учителей, студентов вышли на улицы, проводили пикеты. Профсоюзы пригрозили призвать к всеобщей забастовке, чтобы заставить Сенат отменить закон о приватизации телефонной системы, здравоохранения и железных дорог.
В Боливии газ и нефть приватизировали в 1995 году, сырье по заниженным ценам поставлялось через Чили в США. Осенью 2003-го в стране началась настоящая рабоче-крестьянская революция. Крестьяне заблокировали дороги. Профсоюз СОБ объявил о бессрочной забастовке. Шахтеры Уануни, мать твою, выступили против либеральной провашингтонской системы и подошли к городу Ла Пас с динамитом. Произошли ожесточенные столкновения между повстанцами и властью, особенно в городе Эл Алто, выше Ла Пас. В Ла Пас толпа с южной зоны подожгла военный грузовик. В марше от Эль Алто до Ла Пас участвовали тысячи человек, они захватили столицу и установили над ней контроль, перекрыв улицы. В итоге правительству Санчеса Лосады пнули под задницу, и к власти пришел представитель левых – Эво Моралес.
В Никарагуа президентом также стал преставитель левых - Даниэль Ортега.
В Бразилии, занимающей 10-е место в мире по уровню экономики – два, один за другим, трехмесячных кризиса. Аналогично замаячил внешний долг... Мощнейшая забастовка металлургов. Партия Трудящихся (ПТ) получила на выборах 40% голосов, это означало, что президента Фернандо Кардозо сменит лидер ПТ Лула. Осознание этой перспективы потрясло страну.
В лекции для профессуры ЦЕМИ (Центрального экономико-математического института) было высказано предположение, что в Бразилии к власти придет Лула – его поддерживали левые. Вскоре президентом Бразилии стал Лула да Силва.
Надо заметить, что левые в Латинской Америке – отнюдь не хлипкие французские «социалисты» Миттеран или Оланд. Это горячие парни, от которых не вырвутся никакие депардье.
____________
Штаты не выдержали войны на несколько фронтов. В условиях обострившейся после распада СССР экономической конкуренции с Европой Вашингтон был вынужден выпустить из своих жарких объятий Южную Америку. Наконец, Чавес национализировал нефть и выдавил из нефтяных корпораций североамериканских марионеток-управленцев.
Сегодня Штаты пытаются отыграть своё обратно.
Российские спецслужбы поделились секретами, как можно устранить нежелательного человека: например, тот проходит около лужи, по луже проходит машина, даже не забрызгав человека, и он вскоре умирает…
У президента Аргентины Кристины Киршнер в 2012-м обнаружили рак щитовидной железы. К счастью, опухоль заметили на ранней стадии, когда злокачественные клетки еще не успели распространиться по всему организму. В начале этого года Киршнер сделали успешную операцию.
У президента Бразилии Дилмы Руссеф рак лимфатических узлов обнаружили в 2010-м.
Осенью 2011 года рак горла нашли у ее предшественника, бывшего президента Бразилии Луиса Игнасио Лулы ла Силвы. И в этом случае обошлось без хирургического вмешательства. Онкологи ограничились химиотерапией и сейчас утверждают, что у него все в порядке.
У 60-летнего Фернандо Луго, в этом году ушедшего с поста президента Парагвая, липому обнаружили в августе 2010 года. Злокачественные клетки нашли в результате биопсии, сделанной во время небольшой операции в паху. Медики решили не удалять ее и подвергли химической терапии. Сейчас бывший президент чувствует себя нормально и на здоровье не жалуется.
СМИ утверждают, что из общего ряда выпадает президент Колумбии Кальдерон, поддерживающий США. Однако это явно тенденциозная оценка: Кальдерон отнюдь не поддерживает Вашингтон. И кому понравится, что Кальдерон поприжал наркокартели. В первую очередь, не понравится это Вашингтону… Штаты уже не в силах осуществить в страны Латинской Америки вооруженную интервенцию. Они уже не в состоянии тратить миллиарды долларов на подкуп. Они изыскивают иные методы.
Что же в итоге?
Главы транснациональных корпораций, МВФ, правительственные чиновники США и Великобритании, толстые «научные» журналы убеждали общественность, что ситуация в Аргентине «не передастся подобно заразе» в регион. События показали, что все они ошиблись – заражение экономическим кризисом состоялось. И, что более важно, рабочие в регионе «инфецированы» восстанием против мировой системы.
Латинская Америка – взрывающаяся пороховая бочка. Объем ее экспорта, как и импорта, в 1,5 раза превышает общеевропейский. Вирус Аргентины распространяется, усиленный победой трудящихся Венесуэлы, которые нанесли поражение захватившей власть вашингтонской группировке. Конечно, и в Венесуэле далеко не всё просто. Венесуэла по среднему уровню доходов принадлежала к развитым странам, а по нищете – на одном из первых мест в Латинской Америке. Страна половину добываемой нефти отправляет в США. Причем по льготным ценам. Однако Чавес стал симоволом – символом антиамериканской революции для всего континента. И мира.
________________
Во второй половине сентября 2002 года в столице Аргентины Буэнос Айресе состоялся расширенный съезд исполкома Международного Союза Трудящихся (МСТ) с участием представителя российского политобъединения «Рабочий», автора данной статьи.
Созыв исполкома был связан с необходимостью обсудить ситуацию, сложившуюся в ряде стран Латинской Америки и в России.
МСТ и другие левые в Бразилии поддержали на выборах Лулу. Лула провел ряд мер по сокращению безработицы, по созданию новых предприятий, по ликвидации бедности. «Бразильское экономическое чудо» под руководством МВФ привело в нищете в стране. В городке близ Рио-де-Жанейро появились люди-карлики – из-за отсутствия еды жители питались крысами.
Один из лидеров бразильского МСТ, Баба, показывает фото, где он в обнимку с Лулой. В условиях лояльности центральной власти возникло уникальное, правда, несколько аморфное политическое образование «Репсоль», объединяющее МСТ, Партию Труда («Партидо Обреро») и другие левые группы.
В Венесуэле события приняли бурный характер. По итогам референдума, на котором настаивала нефтяная провашингтонская оппозиция, население подавляющим большинством сохранило за Уго Чавесом пост президента. Вашингтон, поддерживающий оппозицию, потерпел очередное поражение, как некогда в Эквадоре и Перу, когда пытался заменить местные валюты долларом. В стране довольно быстро происходила поляризация населения. Например, официальный профсоюз был расколот, причем из 2 млн. членов 1,2 млн. – левые. Возглавляемые, кстати, представителем МСТ.
В то же время в официальных (проправительственных) профсоюзах, например, еще сохранилась симпатия к чеченским боевикам. Напротив, профсоюзы, ведущие реальную борьбу, с пониманием встретили позицию ОПО «Рабочий» по чеченскому вопросу. Причем наиболее острые ее моменты: признание того, что национально-освободительная война в Чечне – миф западных СМИ. Если на предыдущих конференциях и съездах резолюции по Чечне откладывались в виду крупных расхождений в оценке ситуации между МСТ и Россией, то на данном съезде исполкома было отчетливо заявлено, что МСТ не желает дальнейшего распада РФ и ее экономической оккупации США, Евросоюзом, Китаем, Японией.
Вместе с тем внутри МТС продолжилась дискуссия по тем разногласиям, которые возникли незадолго до того, как в Аргентине к власти пришел новый президент Киршнер, получивший на удивление подавляющее большинство голосов и расставивший своих людей на ведущие посты в стране. Ситуация постепенно стабилизировалась. Поэтому часть исполкома отказалась от тезиса критической ситуации и предложила сосредоточиться на рабочем движении. Другая часть (примерно равная) заявила, что необходима новая широкая «мобилизация», масштабные митинги и демонстрации. ОПО «Рабочий» поддержало первую позицию.
Внутри МСТ была через много лет вновь открыта дискуссия, какой именно строй был в СССР. Один из представителей аргентинской секции МСТ прямо заявил, что так называемое «рабочее государство» в СССР закончилось уже после 1925 г. Дискуссия связана и с тем, что МСТ столкнулось с ситуацией, когда очевидно, что в России сегодня – оголтелый капитализм, однако это не сходится с прежними резолюциями МСТ. На что было заявлено: «У России в этом вопросе проблем нет. Она капиталистическая. Проблемы есть у левых организаций со старыми неверными определениями.»
Дело в том, что в троцкистских организациях был принят партийный штамп, что в СССР – переродившееся рабочее государство». Потому они никак не могли взять в толк, как же так, от более высокого уровня, чуть ли не социалистического, страна упала до более низкого… В Париже троцкистская Лют увриер (Рабочая борьба) на полном серьезе обсуждала вопрос, сохраняется ли при Ельцине рабочее государство. Иностранцы не могли вообразить, насколько диким было бы такое обсуждение для жителей России.
Сдвиг левых в сторону от застарелых догм обозначился… Но поздно. Было поздно.
Боливарианская революция Чавеса расколола латиноамериканских левых на два лагеря. МСТ раскололся на части, подтверждая анекдот: чем схожи троцкисты и наркоманы? Часто колются.
Ранее (не без помощи автора этих строк) МСТ удалось выдавить ту провашингтонскую часть, которая поддерживала албанских боевиков против сербов (Альфонса и др.). Радикалы в МСТ даже призывали обратиться к России, чтобы она поставила Белграду установки С-300.
Наступил момент, когда одна самая крупная часть МСТ во главе с товарищем Алехандро покинула офис на улице Перу, чтобы поддержать Чавеса. Затем товарищ Мигель изгнал из офиса уже всем надоевшую, жадную до денег, шмоток и прочего барахла семью Калищуков, наиболее провашингтонскую, точнее, зарабатывающую на этой ориентации деньги.
Даниэль Калищук, выходец с Украины, взял себе два псевдонима: Стефан Страпко и «Поляк». Если кто помнит фильм о попытке ограбления алмазного фонда России: один из героев фильма - реальный человек, польский анархист Стефан Страпко… Ни малограмотный Даниэль, ни его жена самостоятельно не могли выдумать такой псевдоним. Ничем не прикрываемая ориентация его жены – ключ к пониманию этого явления: Патрисия Ли-Калищук поддерживала Ходорковского, яростно ратовала за отделение Чечни, пыталась вести пропаганду против «агрессии» России в Грузии… Представитель семьи в России и основной спонсор семьи, Лиссандро Платцер, топ-менеджер столичной гостиницы «Орлёнок», уверяет, что это для жителей России эстонские эсэсовцы – фашисты, а для эстонцев – это защитники родины от сталинского тоталитаризма, и если шахтеры поддержали Ельцина – это плюс, потому что из пассивности пришли в движение …
В офисе на улице Перу Буэнос Айреса остался товарищ Мигель с сотоварищи – выступать в связке с профсоюзным боссом Чирино против Чавеса и поддерживать ливийских «повстанцев»…
_____________
Опять же спросим: и… что? Движение не умерло.
В результате нажима США по организации АЛКА (то же, что и европейский Маастрихтский договор с введением единой валюты для посильной конкуренции с мощным евро. разница в том, что в Европе соблюдена хоть какая-то демократия, то в договоре АЛКА США просто навязывают свои и только свои интересы) в декабре 2002 года была образована Южно-американская торговая ассоциация, которая грозила поставить крест на планах Вашингтона.
Однако в самих массах произошел масштабный сдвиг. Не только из-за оглядки на Россию, где произошел раскол в КПРФ и резко снизилась ее численность, и где остальным компартиям похвастать явно нечем. Рабочих, учителей, врачей – как и в России - перестали удовлетворять общие фразы, которыми переполнены речи партийных лидеров, они уже вызывают зевоту.
Массы, уже не обращая внимания на дискредитировавшие себя партии и подставных лидеров, переходят к самостоятельным действиям.
20 апреля 2005 г. в Эквадоре – «банановый путч». Национальный Конгресс отстранил от должности президента Гутьерреса, обвинив его в нарушении Конституции. Его место занял вице-президент Альфредо Паласио.
25 ноября 2005 г. состоялись выборы, на которых победу одержал кандидат левых сил Рафаэль Корреа. Он набрал 57 % голосов. Его оппонент Нобоа получил лишь 43 %.
Сегодня СМИ отмечают: в Эквадоре на президентских выборах победил представитель левых Рафаэль Корреа, набрав не менее 57- 59 % голосов. Второго тура не потребуется. Ближайший конкурент – банкир Гильермо Лассо ориентировочно получит 22 % голосов. Таким образом, «Гражданская революция» Корреа в стране будет продолжена под лозунгом прогрессивных социальных преобразований, построения социализма ХХI века.
Уже в первый президентский период Корреа эквадорцы ощутили, что у него слово не расходится с делом, пишут СМИ. Доступная медицина, реализация лозунга – образование для всех, строительство народного жилья, забота о беднейших слоях населения – позитивные сдвиги в развитии Эквадора налицо.
В интервью каналу ТелеСур Корреа сказал: «Здесь правит народ Эквадора, мы будем продолжать идти вперёд, с множеством ошибок, но в правильном направлении, чтобы достичь благосостояния для всего народа».
СМИ подчеркивают: на фоне предшественников - политических демагогов, обслуживавших интересы олигархии и традиционной эквадорской элиты - Корреа последовательно отстаивает национальные интересы. Он установил мораторий на выплату незаконной части внешнего долга, подписал декрет, по которому сверхприбыли иностранных нефтяных компаний перечисляются государству. Корреа выдержал мощнейшее давление Соединённых Штатов, которые неоднократно пытались свергнуть неудобного президента, провёл чистку в силовых структурах, использовавшихся спецслужбами США для организации заговоров и дестабилизации режима.
Соперники Корреа уже признали своё поражение. «Троянский конь» американского посольства в эквадорской политике – экс-подполковник Лусио Гутьеррес - сумел получить всего лишь чуть более 6% голосов. И это ещё одно из доказательств того, на чьей стороне симпатии и чаяния эквадорского народа.
В ходе голосования было зафиксировано не менее 600 хакерских атак на электронную систему Избирательного Национального совета Эквадора. Дестабилизировать выборный процесс не удалось.
Гражданская революция продолжается. У Корреа – четыре года на развитие и укрепление процесса. И, следует напомнить, Корреа в этой борьбе не одинок. Эквадор входит в интеграционный блок ALBA – Альянса для народов Латинской Америки, ключевыми членами которого являются Куба, Венесуэла и Никарауга.
Свою победу, отмечают СМИ, Корреа посвятил Уго Чавесу.
Борис Ихлов
Комментариев нет:
Отправить комментарий